– Почему ты не отдал ему деньги?
Улыбнувшись, Кит пожал плечами.
– Хотел бы я посмотреть, как бы тебе удалось провернуть это на моем месте.
– Кестер! Он не имел права!
– Не имел.
– Это недопустимо! – срывающимся голосом воскликнул граф. – Сколько матушка должна ему?
– Понятия не имею. Он мне так и не признался.
– Мне он все расскажет!
– Нет, не расскажет, Эв, никому не расскажет. Думаю, будет лучше, если я перескажу наш разговор.
Эвелин кивнул головой. Губы его плотно сжались.
Когда Кит почти закончил рассказ, который брат слушал, не перебивая, злое выражение исчезло с его лица. Он еще супился, однако свирепый блеск в глазах потух. Эвелин не спешил выражать свою мысль, а некоторое время стоял горько улыбаясь.
– Мой отец, помимо всего прочего, завещал мне унижение. Я не избавлюсь от него до тех пор, пока не расплачусь с Рипплом.
– Ты не сможешь с ним расплатиться, братец.
– Пока что нет, однако расплачусь, когда мне исполнится тридцать либо еще раньше. Мне нужно переговорить с ним.
– Оно-то так, однако сэр Риппл попросил передать тебе вот что: это произошло еще тогда, когда жив был наш отец, а посему нас эти дела не касаются, ибо в то время мы все равно не могли бы выручить маму. И кроме того, – подмигнув, промолвил Кит, – он не желает, чтобы ты, братец, кружил вокруг него подобно шершню.
Эвелин грустно рассмеялся.
– Нет… Ну как такое сравнение пришло ему в голову?
– Похоже, для него не тайна, что ты недолюбливаешь его. Сэр Риппл добавил также, что, несмотря на все старания, за эти годы тебе так и не удалось отвадить его от дома, поэтому не имеет решительно никакого смысла продолжать в том же духе.
Эвелин скривился.
– В конце концов, он совсем не дурак. Признаю́, время от времени я пускал в разговоре с ним холодок, однако скорее не из-за неприязни к нему… Если бы этот субъект не волочился за маменькой, не называл ее своей красавицей и все такое прочее, я бы, пожалуй, относился к нему вполне сносно. Вот он все время твердит, что обожает нашу маму, а даже ей известно, сколько у него любовниц. Честно говоря, я не особо доверял его словам, полагал, что все это в нем напускное, что он притворяется, будто влюблен в нее. Просто Рипплу льстило играть в свете роль ее чичисбея.
– Я тоже придерживался этой точки зрения, – согласился с братом Кит, – однако, похоже, сэр Риппл по-своему предан ей. Нельзя не отдать должного его добродушию и щедрости души, хотя, как он выразился, несколько тысяч больше или меньше для него не имеют особого значения.
– Все-таки я обязан повидаться с ним! – раздраженно произнес Эвелин. – Он поставил меня в такое положение, что я перед ним в долгу. Конечно, мне это не по душе. Я должен обсудить все с ним и донести до сведения Риппла: теперь я занял место отца, следовательно, несу ответственность за долги моей матушки.