– Разумеется, не я, – возмущенно ответила леди Денвилл. – Возможно, я и недалекая особа, но никто никогда не обвинял меня в вульгарности.
– Никто этого и не говорит, – раздраженно произнесла почтенная вдова, возможно, впервые в жизни немного смутившись. – Все уже знают, что за сообщение в газете несет ответственность Альбиния. Конечно, ее вина пока не доказана, но я не из тех, кто не замечает того, что яснее ясного. Это ее затея. Нет ни малейшего сомнения. Я сразу же направила ей письмо, в котором уведомила интриганку, что обо всем знаю. Она даже не посмела написать мне в ответ хоть слово в свое оправдание. И ежели воображает, что, родив наследника лорду Стейвли, больше не услышит упрека с моей стороны, то очень скоро поймет, сколь глубоко ошибается. Однако, – продолжала почтенная вдова, вновь принимая вид светской дамы, – я была бы весьма вам обязана, если бы вы потрудились вспомнить: все приглашенные члены нашей семьи знают, что именно графа Денвилла они видели в доме моего сына и что именно граф Денвилл сделал предложение Кресси.
– Ну и что? – промолвил сэр Бонами, продолжая действовать старухе на нервы своим ничего не выражающим взглядом. – Я не думаю, что они проболтаются посторонним насчет того, как их обманули. Они будут поступать так, как вы им скажете, миледи.
– Не все, – неожиданно ответила старуха. – Стейвли решил пригласить к себе всю родню со всеми их отпрысками. Кое-кого из молодого поколения я вообще ни разу дотоле не видела… не видела и не желаю видеть впредь.
– Совершенно верно, – промолвила леди Денвилл. – Особенно несносен был тот надоедливый молодой человек, который приставал к Киту с предложением купить у него лошадь. Насколько мне известно, бедный Эвелин приобретать ее не собирался.
– Лактон! – воскликнул Эвелин. – Кестер! Неужели ты согласился?
Кит, сидевший в отдалении от остальных, ответил:
– Ничего не оставалось, как покупать.
– Простак! – сказал Эвелин. – Жалкая кляча, а не конь! Почему ты не посоветовался с Челлоу?
Ответа не последовало. Кит, нахмурившись, задумался о чем-то. Он не принял никакого участия в последовавшем оживленном обсуждении, однако, чтобы не казаться совсем равнодушным к спору, пару раз поднимал голову, отрывая взгляд от созерцания своих сложенных вместе рук и глядя на лица собравшихся… Несмотря на все выказанное Китом «вероломство», почтенная вдова была бы не против видеть свою внучку замужем за ним, однако соображения высшего порядка и светские приличия не давали ей тотчас же дать согласие. К мнению света лично она оставалась равнодушна, однако и пятнать доброе имя семьи почтенная матрона никому бы не позволила. Леди Денвилл была твердо убеждена в том, что следует как-то скрыть от общества подоплеку происходящего. Вот только графиня не знала как. Эвелин, понимая, что огласка может самым роковым образом повлиять на дипломатическую карьеру Кита, с тяжелым сердцем и видимой неохотой встал на сторону почтенной вдовы и несказанно удивил сэра Бонами, усомнившись в утверждении столь опытного знатока высшего общества по поводу того, что свет воспримет их авантюру как не более чем милый, ничего плохого собой не представляющий розыгрыш.