Март наконец зажег сигарету, которую крутил в пальцах.
— Я до недавнего времени не подозревал об истинном состоянии дел. Считал, как все наши аборигены, что наши группки — независимы, неподконтрольны никому, анонимны и все такое. Теперь я понимаю, что ореол анархии и таинственности — да это же лучший способ привлечь юношей и девушек, действительно разумных, мыслящих, на самой ранней стадии их интеллектуального созревания. Вколотить им представление об абсолютной ценности Сети, да и не только. Словом, обучить правилам игры.
Грустно усмехнулся:
— Не думайте, что я такой крутой. Я-то вас недалеко ушел. Знаете, как это было? Год назад меня вызвал на ковер сам шеф службы планетарной безопасности господин Мюллер. Он хотел познакомиться со мной. Это произошло через неделю после того, как я и еще двое взломали защиту одного очень большого банка. Мы взяли немного денег, по тысяче на каждого, оставили внутри системы хулиганские тексты и были очень довольны собой. И вот сижу я в приемной...
42.
... Мартин ожидал в приемной. Приемная грозного шефа СПБ оказалась самой обычной, даже скучной — диван для посетителей, правда, кожаный под старину, стойка с оборудованием для не очень молодой и совсем не красивой секретарши, правда, оснащенная множеством непонятных устройств, коричневых оттенков ковер с геометрическими орнаментами под ногами, большие двустворчатые двери в сам кабинет и квадратные часы над дверьми.
Доктор Штейнхофер за час перед этим вручил инженеру одноразовый пропуск со словами "Не знаю в чем дело, но по-моему проблем нет".
Теперь Март смотрел на прямоугольные часы над дверью в кабинет всесильного шефа СПБ. До обозначенного времени осталось несколько секунд. Когда секундная стрелка стала вертикально, секретарша указала Марту подбородком на двери.
Двери мягко открылись сами. Кабинет, метров пятьдесят на пятьдесят, казался весьма скромным для всемогущего шефа СПБ. Март знал, что многие главы корпораций отводили под свой кабинет весь верхний этаж здания.
Через три стеклянные стены открывался красивый вид на Новый Берлин. Четвертая, кроме двери, в которую вошел Март, скрывалась под многоярусными полками с книгами, дисками, кристаллами и другими накопителями информации. Слева имелся стол, пара уютных на взгляд кресел и небольшой бар — видимо для неофициальных бесед, справа — бюро консервативного стиля, словно сросшееся с полками.
Пол покрывал такой же ковер, как в приемной. Март поднял глаза — прозрачный письменный стол, состоящий из монолитного толстого стекла. За столом сидел в кресле коренастый, неброский, то ли лысый, то ли бритый наголо человек.