Русские боссы ходят в лейблах с головы до ног, от чемоданов до трусов, пользуются протекцией политиков, ведают назначением государственных чиновников и закатывают вечеринки мегагалактического размаха при полном невмешательстве полиции. Уровень организованности группировок растет: у каждого клана есть общак – общая касса, куда поступает определенный процент денег, полученных, например, путем грабежа и рэкета, которая идет на покрытие расходов воров, попавших в тюрьму, а также на взятки политикам и коррумпированным полицейским. К их услугам солдаты, армии адвокатов и самые ловкие брокеры.
При советском строе воры в законе работали бок о бок с элитой Советского Союза, а их влияние распространялось на все уровни госаппарата. В брежневские годы, пользуясь тяжелым застоем в социалистической экономике, они создали черный рынок впечатляющих масштабов – мафия готова была удовлетворить любые запросы всякого, кто мог себе это позволить. Спекуляцией занимались все – директора ресторанов и магазинов, верхушка государственных предприятий, партийные боссы и чиновники госаппарата. Любой товар, от еды до лекарств, имел хождение на черном рынке. Воры в законе добывали то, чего был лишен простой народ во имя социализма, и доставляли эти блага “загнивающего капитализма” на дом партийной верхушке. Так сложился альянс партийной номенклатуры и криминалитета, последствия чего невозможно будет переоценить.
Советский строй рухнул, оставив после себя вакуум – экономический, этический и социальный, который с готовностью принялась заполнять мафия. Целые поколения людей без работы, без денег, порой в буквальном смысле голодающих – русские криминальные структуры могли вербовать рабочую силу толпами. Военные, милиция и ветераны войны в Афганистане предлагали себя наперебой. Через свои банковские счета и связи бывшие сотрудники КГБ и советские аппаратчики спонсировали самые разные виды деятельности преступных группировок, вплоть до наркоторговли и торговли оружием. Переход к капитализму оказался не обеспечен ни законами, ни соответствующей инфраструктурой. Зато на стороне ОПГ были деньги, хищная хватка и способность внушать страх – кто мог им противостоять? Получив доступ к рынку, так называемые “новые русские” принялись обогащаться с головокружительной быстротой, посредством определенного “налога” обеспечивая своим предприятиям защиту от прочих группировок, а при необходимости также и некую помощь в решении вопросов с должниками и конкурентами. Мелкая рыбешка не смела и трепыхаться – среди рэкетиров был один тип, разгуливавший с ножницами и отрезанным пальцем: “Не будешь платить – и тебе отрежу”. Запад, до которого доходило лишь смутное эхо этой вакханалии, был погружен в свои проблемы и продолжал питать иллюзии. В итоге именно дотации Соединенных Штатов и стран Европы, выделявшиеся на развитие гражданского общества в бывшем СССР, косвенным образом позволили русской мафии нарастить жирок. Их давали преимущественно неправительственным организациям – из опасения, что иначе они попадут в карман к бывшим коммунистам и укрепят позиции старого режима и старой бюрократии. Но в результате немалые средства были перехвачены преступными группировками и так и не дошли до адресатов.