С тех пор Замок всякий раз вызывал эту картину при любом удобном случае, как сейчас, когда ему удалось связаться со своим хозяином. «Или марионеткой», — невпопад подумал Морстен, сжимая зубы. На таком расстоянии связь была болезненной и тягуче выматывала душу.
— Надеюсь, ты не уползёшь, стеная, и не прервёшь этого разговора, — недовольно проговорил Замок, пользуясь обугленными останками Властелина на троне. Имя его Морстен так и не узнал, было похоже, что предшественник сам позабыл, как его звали когда-то. — Было бы неловко.
— Я подумываю об этом, — в тон ему проворчал Морстен, — хотя и выдержу немного. Наверное.
— Как скажешь, — отозвался Замок. — Хочешь — сиди и мучайся.
— А что, я вполне мирный, беспорядков не нарушаю, жрать прошу немного и редко… — Гравейн улыбнулся. Давно он не пикировался со своим всезнающим и всемогущим недвижимым другом.
— Хм, очень правильно построенное предложение, — Замок пошевелил сгоревшей челюстью, — беспорядков ты действительно не нарушаешь. Но обычно их не чинят, или не учиняют. Но это — для светлых. Так что ты правильно сказал. Про себя.
— Жрать у меня с собой, светлые могут глодать свои портянки, — пренебрежительно сказал Морстен, махнув рукой куда-то по направлению к оставшимся спутникам. А беспорядки… Хоть нарушай, хоть не нарушай — один хрен, виноват по умолчанию.
— И кто же тебе мешает перестать подозревать всех и вся, мстя направо и налево, и заняться чем-то приятней поиска обвинений? Вон, варвар у тебя там скучает… составь ему компанию. Может, он хоть отстанет от служанки Лаитан.
— Мне мешает перестать принцип уккуна. Если не ездишь ты, ездят на тебе. Шутка, — сохраняя спокойное выражение на лице, ответил Морстен. — Варвар не так прост, как кажется. Даже я в нем не разобрался. Вроде бы обычный юнец с недо…статком внимания, а присмотришься, и не понимаешь — то ли тебя изучают, то ли ты.
— Возвращался бы ты к делам, властелин, — ворчливо сказал Замок, — а то, неровен час, ещё какие мысли дурные в непутёвую голову залезут. Сначала он на мужиков засматривается, потом еще, чего злого, новую девку в Замок притащит. А мне чего делать прикажешь? Тоже ей бессмертие и пластинку в… грудь вставлять? — помолчав, чёрный труп, испустив облачка угольной пыли, взмахнул рукой. — Нет уж. Одного тебя, дурня, с меня достаточно.
Морстен поморщился. Ему не нравилось, когда Замок начинал разыгрывать из себя любящего отца или старшего брата. Как правило, это означало, что надвигаются большие проблемы.
— Ты сам меня на это дело подписал, а теперь решил воззвать к голосу разума? Еще бы позвал домой, обедать? Ну, нет, — твёрдо ответил он. — До Отца мы не дошли, Тьму не накормили, варвара не уб… хм… Короче, ещё не кончен путь, и бабы тоже не кончились. А мужики — это не ко мне, это к южанам. Они больше предпочитают мальчиков с изящными фигурами и глазами испуганной барсом лани. Я таким не увлекаюсь. И тебе не советую, — Гравейн помолчал, и тихо добавил, зная, что Замок все слышит и понимает: — А про дурня мы потом поговорим, когда дойдём до цели.