— Я тоже над этим думал, но именно к тройному союзу не подвел. Слишком уж проблемный оказался этот варвар из Долины. Мне, может, и не быть, но без темноты не обойтись. Слияние трёх сил, три полюса и так далее. Но сначала я увижу цвет кишок Посмертника, а потом уже будет ясно, что дальше делать.
— Ох… угораздило же меня выбрать такого идиота на трон… — Замок скривился, уронив куски кости на пол.
— А ты и не выбирал, — Морстен поднял голову, которую опустил при словах о том, что не ему объединять выживших, и посмотрел в пустые глазницы, где мерцали красные огоньки. — Я тоже. Это, м-мать-Тьма, сближает.
— Ну да, ну да, — обиженно сказал Замок. — Я-то вообще ни при чём. Ты мне вообще не обязан, хозяин. Мать матерей тебя сближает. С собой.
— Мы договаривались — каждый из нас делает, что хочет, как может и куда умеет, — ответил Морстен. — Ты знаешь, куда идти, я знаю, как, а зачем — мы все скоро узнаем.
С трона донёсся смешок.
— Тоже мне, рыцарь света в копчёных доспехах. Видывал я и золотое серебро, и червлёное, и серебряную гравировку на черных клинках.
— Скорее, тьмы, — заметил Гравейн. — Мать-Тьма ближе, чем кажется.
— Такого придурка, как ты, только не видел никогда, — закончил фразу Замок, и замолчал. В гранитном зале похолодало.
— И не увидишь. Таких уже полтысячи лет не делают, — обнажил зубы Гравейн. Игра с Замком в «кто кого достанет» не надоедала никогда.
— Не могу не обрадоваться этому факту, — буркнул тёмный силуэт с трона.
— Ничего. После меня отдохнёшь. Если выживешь…
— Если мы все выживем…
Морстен вздохнул. «Повезло же мне жить и работать с таким перестраховщиком…»
— Шанс есть.
— Я заглянул в мать матерей, и теперь точно могу сказать тебе кое-что. Во-первых, можешь смело подтереться любым пророчеством или другой писулькой из моего архива. Во-вторых, запомни, глупый ты мальчишка, Медноликая должна умереть. И это должно случиться в положенный час и в определенном месте, куда я постараюсь вас всех доставить, — голос Замка, словно буравчик, вгрызался в уши. — Иначе мир никогда не перейдёт в новую фазу, где останутся только тьма и свет солнца. Остальное уже изжило себя. На мой личный взгляд. А за тебя я меньше всего беспокоюсь. Тьма была и будет.
— Посмотрим, — пожал плечами, прикрытыми темным плащом, Владыка. — Умереть можно по-разному… Например, возродиться.
— Думаешь, ей пойдёт железяка в кишках? — хохотнул Замок, впрочем, не отрицавший такой возможности в принципе.
— Примерно, как мне идёт знак на сердце, — прищурился Морстен.
— Глупый ты… Потому что человек со стороны, — в голосе Замка звучали почти человеческие нотки сочувствия. — Ладно, не мне тебе тайны других рассказывать. Только запомни: Змея не возрождается. Остальное додумаешь сам, если ещё мозги от пяти сотен лет не спеклись окончательно. Думаешь, кожу сбросила и все? Ну-ну, думай так, тебе же спокойней будет ей кинжал в сердце загнать.