— Мне нужна ваша помощь, — обратилась она к шаману. Тот недоверчиво покосился на Лаитан, но шагнул вперёд. — Смотри, для начала заверши разогревать его мускулы, от меня не так много проку, как я бы хотела сейчас, а потом сюда нужно положить ладонь, вот так, — она показала свои руки, сложенные одна на другую и опершиеся основанием ладони так, чтобы в ямочке оставалось пространство. — Начни сверху, от лопаток, потом иди ниже, до места ранения.
Пока шаман мял Морстена, уже не дергающегося, а только блаженно постанывающего, Лаитан показала, как быстро и сильно следует надавить на спину властелина, чтобы мышцы позвоночника потянули за собой ткани на пояснице, вытягивая смещенный позвонок обратно. Пока шаман занимался этим, Лаитан взяла другую склянку и начала втирать жидкую мазь от отека в распухшие ткани ушиба. Ее опасения не оправдались, и когда она закончила, то стало ясно, что позвонок не пострадал. Просто сильный ушиб тканей. В голове непрошеным гостем всплыло знание: «ушибы мягких тканей спины опасны тем, что отечность не позволяет сразу удостовериться в сохранности позвонков». «И если пациент может пошевелить ногами и даже самостоятельно сделать пару шагов, это еще не значит, что спинной мозг не повредится после того, как отек сдавит соседние ткани, — подумала она, — а иногда трещины в позвонках не выдерживают давления отечных тканей». Мысль показалась ей довольно смешной и чуждой, и Лаитан даже заулыбалась, немного заморившись растирать каменные мышцы Морстена.
— Когда дойдёшь до вот того места, — она ткнула пальцем рядом с припухлостью, — сосчитай со мной до трёх и надави чуть выше и с другой стороны, а я буду тебе помогать, — произнесла она в адрес шамана. Тот недоверчиво сдвинул брови, и Лаитан пришлось пояснить:
— Я прослежу, чтобы ты не слишком сильно давил, — едва заметно улыбнулась она, — После чего ты и твой помощник должны, не поднимая хозяина растянуть его за ноги и за руки.
Морстен обречённо затрепыхался, но шаману уже понравилась идея Лаитан.
— Если уж ты решила прекратить мои муки таким долгим способом, Лаитан, — прошипел он, — то проще перерезать мне глотку своим ножом, клянусь Тьмой.
— Молчи, господин, — каркнул шаман, примеряясь. — Ходить хочешь? А под себя? Ты уже ломал спину, сколько лет лежал? Она дело говорит. Мудрая Змея.
— Кажется, нам нужно серьёзно, долго и тщательно поговорить, — признал очевидное Морстен, сжимая челюсти в предчувствии. — Если от меня что-то останется после этой операции.
Тхади тихо засопели, и шаман повернул голову к Медноликой.