— Кое-что я все-таки могу! — вставил Клюс.
— Дано решил стать королем, но без Диска это невозможно, поскольку он не является прямым наследником. Он всего лишь один из двоюродных братьев моей матери. Диск обычно хранится у главного мага королевства, чтобы никто не смел посягать на престол при жизни царствующего монарха. Тогда Дано сговорился со жрецами и, когда настал час выбора достойного для Жертвы, Малу подсунул Клюсу бумагу на подпись, пообещав взамен набор солдатиков.
— Я был тогда маленький, — пробурчал Клюс.
— С тех пор наш маг не знал покоя, пытаясь отвести беду от короля, и однажды человеческое сердце просто не выдержало. Мы тотчас же покинули Анэмор, но убийцы шли за нами по пятам. Мы чтим и Свет, и Тьму, но покровительство Тьмы дает определенные преимущества телу, а покровительство Света — душе. Дано Иту очень хотелось сторговаться с Тьмой. Жрецов беспокоила судьба пропавшего Лунного Диска, они желали распоряжаться королевской властью по собственному усмотрению, и разбудили Спящего — последнюю Жертву богини Луны…
— Для столетнего старца он выглядит достаточно молодо! — не утерпел Клюс.
Молодо? Я вообще не помню лица Спящего. Хорошо помню одежду: такая точно, как на манекене или на картинке в учебнике истории, а вот лицо…
Дверь хижины беззвучно отворилась, и на пороге появился Спящий. Коричневый сюртук, жилетка, белая рубашка… Пулевое отверстие на сюртуке чуть выше уровня сердца. А лицо? Лицо Филиппа!
Плейте машинально схватился за «асту», но я вскрикнула: «Нет!» — и его рука опустилась. Спящий повернулся к нам, и стала видна вмятина на коротко остриженной голове там, куда обрушился ствол автомата Дим Фута. Спящий не спеша переступил через тело человека в сутане, и труп шевельнулся! Призрак дошел почти до окна и остановился на том месте, где погиб Эми. Мертвое лицо выразило странное недоумение, как будто он не знал что делать.
В комнате повисла жуткая тишина. Один за другим начинали дергаться трупы убитых Плейте людей, они привставали, беззвучно открывали рты, делали какие-то знаки. Казалось, что в комнате ведется оживленная беседа. Только двое оставались недвижимыми — священник и старый Машри — вероятно, над ними власти Спящий не имел.
Изо всех сил, сдерживая крик, я вцепилась в плечо брата, ощущая под пальцами сотни иголок.
— Пошел вон! — вдруг отчаянно выкрикнул Клюс. — Убирайся!
И тут произошло удивительное. Мертвецы вновь стали мертвецами, а Спящий послушно направился к двери и скрылся за нею.