- Конечно! - я постаралась улыбнуться как можно приветливее. - А ты будешь моим другом? - смущённо спросила в ответ.
- Да, - его взгляд заметно потеплел, и он ответил на мою улыбку. - Знай, что я оправдаю твоё доверие!
Он помолчал несколько минут, определённо что-то обдумывая.
- Знаешь, в нашем народе, тот, кого признали другом, считается ближе брата, ближе всех. Это серьёзный шаг. И просто так другом мы никого не называем... и от друзей не отказываемся. Никогда.
- Скажи мне, человек, который изображён рядом с тобой на картине в гостиной, он твой друг? - этот вопрос давно меня интересовал, а спросить как-то не решалась. А сейчас момент был подходящим, как никогда.
- И да, и нет, - уклончиво ответил Тамир, возвращаясь на своё место на лавочке.
- Я тебя не понимаю, - удивлённо прищурившись, я посмотрела на Тамира. Вряд ли бы в центре гостиной кто-либо повесил портрет врага или кого-то, кто не приятен. Разве что... дротики кидать. Но в таком случае там должен быть изображён только один человек. - На картине вас двое, вы стоите спина к спине, но при этом оба совершенно расслаблены. Лично мне, как простому созидателю, это говорит о том, что вы можете положиться друг на друга, так сказать, позволить прикрывать со спины. Это означает не что иное, как безграничное доверие. А то, что вы при этом абсолютно спокойны, только подтверждает мою теорию. Даже при первом взгляде на этот шедевр, чувствуется глубокая дружеская связь между вами. Я бы даже сказала, что он твой брат. Но вы абсолютно разные. Ты свет, а он тень...
Тамир смотрел на меня как на существо с другой планеты. Удивлённо, я бы даже сказала, ошарашено.
- Я всегда знал, что Пьер Амонио замечательный художник. Но даже не подозревал что настолько, - усмехнулся он. - В последние годы для меня эта картина стала простым напоминанием о прошлом, я даже не пытался рассмотреть её с твоей точки зрения. А ведь на самом деле всё так, как ты говоришь, - он отвернулся от меня и теперь каким-то пустым взглядом взирал на верхушки сосен. В его позе и во взгляде чувствовалось напряжение. Я поверхностью кожи ощущала, что по каким-то причинам, Тамир не хочет говорить об этом черноволосом парне. Может они в соре. А может что по хуже...
- Так всё-таки, Тамир, кто это? - настаивала я. Но когда увидела глаза учителя, полные печали, решила, что лучше мне этого не знать. И в тот момент, когда уже собиралась закрыть тему, он заговорил, да только как-то сбивчиво... совсем не так, как говорил обычно.
- Его зовут Эверио, и да, ты права, он мой друг. Мы знакомы больше полутора веков. Он был для меня ближе всех, даже ближе деда, который меня воспитывал, ближе сестры и брата. Иногда мне казалось, что я ему доверяю даже больше чем самому себе.