— Развлеклись? — прошипела я, заставив себя расслабиться и вновь откинуть голову на его плечо.
— Да уж, повеселились, — усмехнулся блондин. — Давненько у нас такой практики не было.
— Что ты можешь сказать о нападавшем? — решила я сменить тему, пока не сорвалась и не высказала всё, что думаю об этих весельчаках.
— Практически ничего, — пожал он плечами, от чего моя голова мотнулась в сторону и я непроизвольно щёлкнула зубами.
— Полегче, — проворчала недовольно.
— Я и так делаю вид, что не чувствую, как ты бессовестно тянешь из меня силы.
Ой. А я наивно полагала, что он не заметит. Да уж, неудобно получилось. А с другой стороны, о каком неудобстве может идти речь, если он беззастенчиво польз уется моей слабостью, чтобы обнимать и прижимать к себе.
— Ты сам предоставил мне такую возможность, — буркнула, борясь с, совершенно не к месту, пробудившейся совестью. Ощутимого урона ему мои действия не принесут, но какая-то часть усталости передастся. Ничего, отоспится. Вполне справедливая цена за… развлечение.
Айсек промолчал, и не отстранился, за что я была ему благодарна, глубоко в душе и молча.
— Так что это за место и что мы тут делаем? — спросила, когда молчание затянулась, и маг не спешил его прерывать, видимо о чём-то задумавшись.
— Это мобильный штаб, созданный, как я понял, специально для поиска твоего злодея, — ответил блондин с небольшой задержкой.
— Он не мой!
— А чей же ещё? Он пришёл сюда за тобой и заметь, больше ни на кого не нападает, — возразил Айсек.
— Почему ты так уверен, что он пришёл за мной, а не находился уже здесь, когда я приехала? — задала я резонный вопрос.
Маг отстранился, придерживая меня за плечи, и заглянул в глаза.
— Теперь мы точно знаем, что это дракон, довольно сильный и опытный, а в академии таких не водится. Этот тип охотится именно за тобой и пришёл сюда по твою душу, — без тени улыбки проговорил он.
Не знаю, что подействовало на меня больше: сказанные им слова, или то, что блондин стал таким серьёзным и собранным, но именно в этот момент я по-настоящему испугалась. Не того, как отреагируют родители на похищение семейной реликвии, не того, что шансов стать фрейлиной императрицы становится всё меньше и меньше, а того, что мне действительно угрожает опасность. Не медальону, не репутации рода, а моей жизни!
— Я боюсь, — прошептала сдавленно. Сказала я это не Айсеку, а самой себе, это было признание, которое далось мне с большим трудом. Но стало немного легче. Удивительно, но признавшись себе, что потеря артефакта и места фрейлины, в сущности, такие мелочи, в сравнении с угрозой жизни, я немного успокоилась. Избавилась от ложных забот и увидела ситуацию со стороны. Но вопросов только прибавилось. Кто это? Что ему от меня нужно (кроме медальона)? Почему именно я, в конце концов! И если всё дело в родовом артефакте императорского рода, то почему именно сейчас? Лучше бы его передали Авроре — младшей сестре императора. Но, по какой-то причине, решено было удостоить чести хранительницы памяти и наследственности рода именно меня. Не потому ли, что к этой сомнительной чести прилагается вполне реальная опасность? Аврора важнее, пока у Валинора не появятся наследники, она его правопреемница, вторая по важности персона в империи, я же всего лишь четвёртая (третий мой отец, но он не раз объявлял во всеуслышание, что никогда не примет корону).