В конце концов он поднялся и прошел к лестнице под предлогом размять затекшую спину. Он подозвал ближайшего официанта, высокого парня по имени Рой Ли, если верить табличке на его рубашке. Дон попросил передать его комплименты повару и упомянул, что менеджменту, возможно, будет небезынтересно узнать, что по парковке шныряет местная шпана.
Официант кивнул:
– Да, спасибо, сэр, я передам ваши слова начальнику смены, – он понизил голос, как бы придавая своим словам оттенок доверительной конфиденциальности: – Одна девушка недавно выгнала пару таких из женского туалета. Наверное, хотели разрисовать кабинки. Мы нечасто сталкиваемся с такими вещами. Судя по всему, это школьники развлекаются.
– Ничего себе! Вы, надеюсь, сообщили куда следует…
– Мы предпочитаем не тревожить гостей. К тому же Мари не успела толком их рассмотреть, так что и опознать их вряд ли сможет, – Рой выглядел смущенным. – Я думаю, они ее запугали. Она не хочет говорить об этом.
– Да вы что? – сказал Дон. – Какое свинство. Бедная девушка.
– Да, она сама не своя. Прошу прощения за резкость, но, если эти малолетние гады и в самом деле ей угрожали, я был бы не против намять им морды, – он хрустнул суставами.
– Понимаю, – сказал Дон. – Еще раз спасибо.
Рой стряхнул с себя негодование и вновь надел маску вежливой услужливости:
– Всегда пожалуйста, сэр.
По дороге домой он спросил Мишель:
– Что там Селеста говорила о Стамбуле?
Они выехали за пределы хорошо освещенных городских улиц и неслись теперь вдоль убегающих за горизонт лугов, перемежавшихся холмами и рощицами вековых деревьев. Дон не отрывал взгляда от дороги, опасаясь не заметить оленя. Пока они ужинали, небо заволокли облака, и за окнами было темно, как в шахте. Радио звучало так тихо, что его можно было с таким же успехом выключить совсем. Мишель с годами потеряла интерес к музыке, кроме разве что племенных напевов или отдельных образцов корейской придворной музыки бронзового века.
– О Стамбуле? А, она спросила, собрала ли я уже вещи. Она вечно затягивает все до последнего – прямо как ты.
– Нет, я не затягиваю. Так она тоже едет?
– Она ездит каждый год, дорогой, – лицо Мишель, обмякшее от выпитого вина, в свете приборной панели выглядело призрачно-зеленым. Ее язык слегка заплетался. – Зн-чит, я, Барбара, Линн…
– Линн Виктори? Ух ты. Она красотка что надо.
– М’лчать. Барбара, Линн и Юстина Френч. И Селеста. Женский клуб.
– Уверен, что будет весело, – Дон резко вывернул руль. В багажнике что-то перекатилось. Раздался внушительный бу-бум. – Наверняка это просто повод набраться и посмотреть порнушку – если твои друзья такие же, как мои.