Петр в очередной раз вздохнул, невольно позавидовав Фридриху Кетлеру. Герцог, казалось, умел делать деньги даже из воздуха. Вот и на постоялых дворах он немало зарабатывал. Небось, давно уже отбил траты и на их возведение, и на постройку дороги. Местные крестьяне готовы были буквально молиться на курляндца — ведь благодаря ему у них постоянно была работа! Чего только стоила расчистка леса от кустарника вдоль всей дороги! Но зато теперь организовать неожиданное нападение залетным разбойникам будет очень проблематично.
Как только царский караван въехал на территорию Курляндии, Петр все чаще и чаще покидал сани, чтобы осмотреться по сторонам. И Михаил вместе с ним. Он хоть и был наполовину курляндцем, России никогда не покидал, считая ее родной страной, и своего знаменитого дядю Фридриха ни разу не видел. Так что ему тоже было любопытно. Все-таки, одно дело — рассказы отца, и совсем другое — собственные впечатления.
Петр тоже много слышал о Курляндии. И ценил помощь, которую ему оказал Фридрих, когда Софья пыталась занять трон. Ну а к Михаилу царь относился, как к родному брату. И любил его, пожалуй, даже больше, чем свою сестру Наталью. Ведь не с ней же Петр учился держаться в седле, владеть шпагой и стрелять из винтовок. И уж тем более, стоически переносить наказания за совместные мальчишеские авантюры. Федор Федорович, князь Тверской, вполне заменил Петру отца, которого царь практически не помнил.
Именно поэтому Петр благосклонно отнесся к идее еще больше породниться с Курляндией. Маленькая, зависимая от Польши страна, неожиданно обрела и силы, и богатства. Но понятно, что выстоять в одиночку против такого врага, как Швеция, не могла. И искала союзников. Почему бы и нет, если это сотрудничество будет взаимовыгодным? Петр и помолвку решил провести как можно быстрее, чтобы получить помощь в войне с Турцией, которую он собирался продолжить уже в следующем году.
В целом, Курляндия производила впечатление благоустроенной и довольно зажиточной страны. А Митава так и вовсе выглядела необычайно величественно — широкие улицы, аккуратные дома и расчищенные дороги. Ну а особняк Матвеева, в котором планировал остановиться царь, располагался практически в центре города и поражал своей роскошью. Это здание давно стало чем-то вроде русского центра, но столь высоких гостей здесь еще не было.
Петр, если честно, недолюбливал Артамона Матвеева. Уж слишком тот был вороват и нахален. И когда Артамон Сергеевич помер, не испытывал сожалений по этому поводу. А вот его сын, Андрей Матвеев, был совершенно другим. Получивший образование в знаменитой курляндской Академии, он оказался очень интересным человеком. И вполне мог исполнить роль посла в любой из Европейских держав — благо, языков знал с десяток и куртуазному обращению был научен.