– Ненавижу, когда ниггеры пытаются со мной фамильярничать!
В этот момент кто-то подкрался ко мне сзади и обнял за плечи. И как только я повернулся, меня встретил поцелуй. Какая-то прекрасная незнакомка стояла передо мной и улыбалась. Дженни, блондинка-англичанка с ярким макияжем.
– Не скучал по мне, – рассмеялась она.
– Я бы тебя не узнал, если бы не твоя улыбка.
Дженни опять рассмеялась. Она умела это делать так, что ее смех, веселый, открытый и сексуальный, трудно было позабыть. Обычно умные люди отличаются от дураков именно манерой смеяться.
Облако сигаретного дыма ударило ей в лицо.
– Не видишь, мы заняты, – раздался голос Сьюзан.
– Очень приятно, я Дженни, – представилась девушка.
– Тут каждую вторую зовут Дженни, – отрезала Сьюзан довольно враждебно.
Дженни насмешливо взглянула на меня и, повернувшись, пошла прочь.
Я собирался спросить у Сьюзаи, чем вызвано ее столь негативное отношение к девушке, но ко мне подошел Мистлето. Лицо у него было настолько густо покрыто макияжем, что краска начала течь от пота.
– Идем со мной!
– Минутку!
– Немедленно, сейчас же!
– Что за срочность, Ортон?
– Китген! – прошептал он. – Она немного не в себе.
Сьюзан все еще разговаривала с кем-то о пользе молока, а сумасшедший хореограф уже тащил меня к выходу из комнаты.
– Она заперлась в туалете и не выходит!
– Почему?
– Не знаю. Кричала всем: «Пошли вон!» – а теперь вообще молчит. У нас еще такого не случалось. Никогда!
Он указал на дверь в конце зала, в которую барабанила топ-модель из другого агентства.
– Ступайте, займитесь делом, – велел я Мистлето, – я ее вытащу.
Я подошел к двери, но девушка продолжала стучать по ней как одержимая.
– Не отвечает?
– Кто? – Девушка посмотрела на меня в недоумении.
– Киттен. Это она заперлась там.
– Ну, так вытащите ее оттуда, я хочу писать.
Я постучал в дверь.
– Киттен! Это Чарли!
Зная Киттен, я полагал, что она забилась в сортир, чтобы, сидя на унитазе, беседовать по телефону со своим бойфрендом. Я постучал еще раз, но ответа не последовало.
– Китген, это Чарли, с тобой все в порядке?
И снова молчание.
Модель, стоящая рядом, была уже на грани нервного срыва.
– Что она там себе воображает! Пусть хоть дверь откроет, мне нужно в туалет перед шоу!
Я не знал, что предпринять, но прибежал Мистлето. В своей обычной истерической манере он начал жаловаться:
– Нам надо ее вытащить. У нее же первый выход!
Потоптавшись немного, он снова умчался куда-то. Я уже присмотрелся к замку и пришел к выводу, что открыть его нетрудно – довольно примитивный замок, из тех, что обычно ставят на двери ванных. Я достал нож и открыл его. Киттен сидела на унитазе, одетая, с сигаретой в руке. Я вытолкнул возмущенную модель вон и захлопнул дверь. Надо было привести Китген в чувство.