– Давайте все подойдем поближе, – произнес мистер Джонс, направляясь к подозрительной механической руке.
Сердце Амотц необъяснимо и бешено забилось в груди. Ей хотелось рассмотреть одно из этих творений поближе, но сознание рисовало несуществующих монстров.
С поразительной скоростью рука, за которой она наблюдала, метнулась из темного угла в глубь комнаты к большой емкости, занимавшей одну треть пространства, двигаясь над стеклом, как заботливая мать. Емкость была заполнена неподвижной желтой жидкостью. Абсолютно неподвижной. Мистер Джонс уже объяснил, что там они содержат стерилизованных лицехватов. Сотни лицехватов.
Амотц снова прищурилась, пытаясь разглядеть очертания тел в физрастворе. Что-то, напоминающее костлявые, бледные пальцы изможденного человека. Очертания дернулись, – возможно это была игра освещения или зрения, – и призрачная фигура исчезла.
– Давайте посмотрим направо. Вы увидите…
– Мэм? Генерал? Мистер Рибар? Прошу прощения за беспокойство… – молоденькая ассистентка, с которой Рибар оставил своего сына, стояла рядом, смущенно поправляя на носу очки. – Дэниел спрашивает вас. Он сказал, время принимать лекарство, но вы ничего мне не оставили.
Рибар выглядел раздраженным. Это задание было поручено ему в самую последнюю минуту, он пытался отказаться, так как не с кем было оставить сына. Амотц предложила просто взять ребенка с собой. В конце концов, это всего лишь один из обычных дежурных визитов.
Рибар тяжело вздохнул.
– Дэниел не принимает никаких лекарств, – сказал он. Ассистентка смутилась еще больше. – Он разыгрывает тебя, – продолжил Рибар. – Обычное дело для десятилеток.
Лицо девушки ненадолго расплылось в широкой улыбке:
– Ой, да, конечно. Извините.
– Кто с ним сейчас?
Щеки ассистентки зарделись.
– Он один. Я оставила его в комнате, которую вам выделили.
Амотц решила вмешаться:
– Иди проверь его, в целях безопасности.
Женщина поспешила уйти.
– Боже, какая она наивная! – засмеялся Кортез.
Экскурсовод стоял в смятении. Казалось, всё то, что сейчас произошло, звучало для него на непонятном иностранном языке.
– Прошу прощения, мистер Джонс, – сказала Амотц. – Пожалуйста, продолжайте.
– Хорошо. Обратите внимание направо, мы начинаем процесс стерилизации.
Справа находилась большая темная клетка с толстыми прутьями и покореженными стенами. Она примыкала к массивной серой двери яйцехранилища с многочисленными отметинами от когтей. За дверью – конвейерная лента, которая заработала с грохотом и скрипом, как только закрутились приводные колеса.
Дверь хранилища опустилась, и в конце конвейера открылся люк. Из-под пола выросла горбатая фигура из белого пластика и нержавеющей стали. Она выглядела призрачной и надломленной в темной глубине клетки. Это был манекен с приблизительными очертаниями человеческого тела, если полуоблезший скелет можно сравнить с фигурой человека. Его яйцевидная голова покачивалась на плечах.