Я остановилась перед фото Эзры-ученика средней школы. Он стоял на берегу речки и гордо демонстрировал рыбу. Позади него стоял долговязый подросток с натянутой улыбкой и удочкой на плече. Меня поразило, что никогда до этого я не видела Эзру таким счастливым. Веселым, довольным или застенчивым — да, но не таким, не таким откровенно счастливым. Или это проходит с возрастом?
— Милый, да? — спросил кто-то. Я резко обернулась.
Я не заметила, как открылась дверь, но теперь коридор заливал свет, и в его сиянии стояла Марабель. В пушистом халате и тапочках с Губкой Бобом.
— Что... что ты здесь делаешь? — спросила я, хотя это был глупый вопрос. Всего в нескольких футах от меня зловеще улыбался один из ее детских портретов королевы красоты.
— Я здесь живу. Во всяком случае, часть времени. В основном я живу с мамой, но папа купил этот дом, чтобы мы все могли жить вместе, и у меня тут красивая комната. — Она показала на фото. — Мило, правда? Его папа возил их на рыбалку.
— Папа Эзры?
— Ага.
— Я думала, у него нет папы.
— Они больше не общаются.
Вот это новость. Но я не успела ничего сказать, как Марабель оглядела меня, словно впервые увидев.
— Почему ты мокрая? — И, совсем как Фостер, не дожидаясь моего ответа, продолжила: — Почему ты в доме? Эзра тут? — Ее глаза стали размером с блюдца. — Ты занималась сексом с Эзрой?
Я смогла высказать только одну мысль:
— Тогда почему мое платье промокло?
— Может, вы были в душе.
— В платье?
— Кто я такая, чтобы судить вкусы другого человека? — сказала она, и тут дверь в комнату Эзры открылась, и он вышел со свертком тренировочной формы команды Темпл-Стерлинга.
— У тебя все хорошо? — спросил он Марабель.
— Лучше, чем у Девон. Она залила весь пол.
— Держи. — Эзра вручил мне вещи. — Ванная там, в конце коридора.
— Спасибо.
Я зашла в ванную и с трудом стянула с себя платье, позволив ткани тяжело шлепнуться на пол у моих ног. Конечно же, лифчик и трусики тоже промокли, и я молча размышляла, что же с ними делать, одновременно восхищаясь ванной комнатой размером с мою спальню.
Я решила выжать лифчик и трусы над раковиной и снова надеть их, надеясь, что они не оставят мокрых пятен на одежде Эзры. Я надела футболку, натянула тренировочные штаны и завершила образ толстовкой «Кавалеристов».
Во всем доме было тихо. Потом я услышала топот ног вверх по лестнице и тихий вскрик.
— Вот ты где!
Я на девяносто восемь процентов была уверена, что мне следует остаться на месте. Но оставшиеся глупые, назойливые два процента заставили меня положить руку на дверную ручку и чуть приоткрыть дверь, чтобы подсмотреть.