Может быть, все его нормальные эмоции оставались за дверью кабинета терапевта. Может быть, в течение часа один раз в неделю он плакал и кричал, бил подушку, как обычный человек. Или, может быть, то, что случилось с его мамой, выбило из него все нормальное.
— Пахнет сырными начо.
Я подняла глаза. По ступенькам трибун ко мне поднималась Марабель Финч, как всегда, одной рукой обнимая живот. Она делала это начиная с двухмесячного срока, когда еще не было видно ничего, кроме плоского живота.
До того как ребенок начал действительно расти, я бы назвала Марабель изящно прелестной, хрупкой, как сахарная вата или стеклянная фигурка. Но сейчас она была на шестом месяце и набрала вес. Ее лицо стало круглее, а тело полнее, и она больше походила на настоящего человека — очень прелестного настоящего человека.
Пока она садилась рядом, я понюхала свои подмышки.
— Не ты, — сказала она. — Воздух.
Тогда я на пробу понюхала воздух. Как по мне, так пахло полуденной жарой и, еле уловимо, сорока школьниками, занимающимися где-то внизу.
— Как ты? — спросила я.
— Хорошо. Только голова болит.
— Ты, наверное, не должна находиться на улице. Тут очень жарко.
— Они же здесь.
Она показала на поле.
— Это другое.
Марабель нахмурилась в слабом негодовании:
— Потому что они мальчики?
Я вздохнула:
— Давай зайдем внутрь.
— Хочешь газировку или что-нибудь? — спросила я, когда мы зашли обратно в школу.
— Малыш ненавидит газировку.
Теперь у Марабель почти не было собственного мнения. Малыш был на первом месте независимо ни от чего, и существовало довольно много вещей, которые он не выносил.
Прошлой весной я просматривала раздел фантастики в библиотеке. Завернув в следующий ряд, я увидела Марабель, сидящую на табурете-стремянке. У нее на коленях лежала стопка книг, рядом стояла пустая тележка.
Она сидела, выпрямив спину и аккуратно сложив руки на верхней книге стопки, и не отрываясь смотрела на одну из верхних полок напротив.
— Привет, — сказала я, но она не шевельнулась. — Все в порядке?
Марабель моргнула раз, потом другой и перевела взгляд на меня.
— Да, — ответила она наконец. — Мне просто нужно кое-что проверить.
— Книгу? — спросила я, и она рассмеялась. На самом деле она смеялась, пока ее глаза не заблестели от слез.
— Нет, не книгу, — сказала она.
Мы пошли в ближайший супермаркет. Пока я искала нужный ряд, она стояла у прилавка с закусками и глубоко дышала, закрыв глаза. На секунду я подумала, что она в панике, но потом ее лицо расслабилось, а губы растянулись в улыбке.
— Что ты делаешь?
— Самый лучший запах в мире, — ответила она.