- Значит, только опасаешься?
- Вот только не надо дуться. Не боюсь же, в самом-то деле. И потом, как бы то ни было, но насчет того, что соскучился, я вовсе не вру. И ты в этом успела убедиться.
- Поду-умаешь. Да я сейчас позову Глашку, и ты с не меньшим задором набросишься на нее. А то и с большим. Она-то чай помоложе будет,- язвительно произнесла княгиня.
- Так. Все. Я пошел,- сдвигая ее в сторону, и собираясь подняться, решительно произнес Иван.
- Куда,- вцепилась в него женщина, но потом тут же сдала обороты,- Ванюша, прости меня. Ну баба я. Обычная баба. И мне как любой, любви хочется. А ты…- Она осеклась с неприкрытой обидой.
- И что мне делать? Врать тебе? Так ведь ты ту ложь распознаешь, а тогда уж тебе станет еще горше. Да еще и меня поставишь в один ряд с той мокрицей Васильчиковым,- оставляя попытку встать, возразил Иван.
Жестоко? Еще как жестоко. И уж тем более учитывая то обстоятельство, что княгиня родила от него дочь. То есть, он для нее точно не проходной персонаж и никогда не станет в один ряд с ее бывшими любовниками.
А еще это рискованно. Ибо страшнее врага чем обиженная женщина, и вообразить себе трудно. Но куда страшнее обманутая женщина. Оно конечно, все зависит от нрава той или иной особы. Однако, Ирину Васильевну отличала решительность. Так что, по сути, у Ивана был выбор только меж двух зол.
- Ладно, герой любовник. Коль скоро ничего другого не остается, тогда уж давай получим то, к чему оба имеем склонность,- говоря это, Хованская потянулась к нему с недвусмысленными поползновениями.
- Побойся бога, Ирина,- сквозь поцелуй, произнес Иван,- не двужильный же я.
- Ты может и нет, а вот твой дружок, вполне,- игриво возразила она.
- Голову бы ему оторвать,- вздохнул парень, и решительно притянул женщину к себе…
Когда они усталые, и разгоряченные, наконец откинулись на мокрые подушки, их желудки практически синхронно выдали характерную трель. А то как же! Голод он ведь разный бывает. И если с одним более или менее они уже разобрались, то иной только еще больше раззадорили. Так что, пришлось подниматься, и дружно перемещаться за столик, предусмотрительно сервированный той самой Глашей, которой Ирина попрекнула было Ивана.
- Ну, рассказывай, что там было в походе?
- А то тебе неведомо,- вгрызаясь в куриную ножку, произнес Иван.
- Ну, мало ли, что мне ведомо. То все по реляциям Голицына, да письмам… Не важно,- отмахнулась княгиня.
Вот так вот. Не оставляют боярина без присмотра. Да и верно, чего уж там. Доверяй, но проверяй. Силу-то в его руки серьезную вверяют. А за удачливым полководцем, воины приведенные им к победе, куда хочешь пойдут. Просто потому что будут ему верить.