- Ну, Серафим, ты думай что хочешь, но я своего решения не меняю. Пускать везде невозбранно.
- Да как же так-то?- Возмутился Миронов.
- А вот так,- миролюбиво произнес Иван.- Сам ить знаешь, чем обязан я ему.
- То что, жизнь он тебе сберег, то одно. Будь ему благодарен хоть до гробовой доски, хоть отдарись разом. Но дело семейное, то уж совсем иное.
- Да чего ты так вскинулся, Серафим. Ну даже если и выведает чего, так нестрашно. Всех денег не заработать, а на жизнь нам хватит с избытком, да еще и останется.
- Ты уж не серчай, Иван Архипович, но я Архипу Алексеевичу, все же отпишусь и со следующей оказией отправлю.
- О семейных интересах, стало быть печешься?
- Пекусь,- вздернув вверх бороду, упрямо заявил Миронов.- На то меня твой батюшка тут и оставил
- Ну что же, делай как знаешь.
Оно бы конечно, рассказать Серафиму. Но они с Кузьмой решили, что по первости все же не стоит. Тут ведь какое дело, Миронов он ведь то же человек. А мололи какие грехи одолевают смертных. Так что, и его родимого стоило бы проверить. Опять же, не сдержится еще, обронит чего лишнего, пусть и без умысла. Но не ко времени.
Овечкин же, хотел оставаться инкогнито. Вот и придумали они историю с чудесным спасением Ивана. Зато теперь с гордым видом расхаживал по территории мастерских, совал свой нос во все дыры, и со всеми стремился подружиться. А что такого? Он мужик хоть куда. И пусть жизнь не заладилась, не ропщет, и сердца своего не растерял. Эвон, не думая о себе бросился на татей, спасая Карпова младшего.
Нет, о случившемся Иван распространяться не стал. Сочинили басню о том, что Кузьма приметив как лихой собирается ударить Ивана ножом, повис на руке убийцы. Ну и сам едва не получил в брюхо отточенную сталь. Поняв, что дело сорвалось, лихой подался в бега, Иван же пальнул пару раз, да промазал. Потом же, решил отблагодарить нищего, и привел в свой дом, где позволил бывать невозбранно сколько и где пожелает.
О реальном же происшествии Иван попросту молчал. Ни к чему это. И тот раненый лихой скончался, они с Кузьмой потом сбросили тело в ров. Так что, концы в воду. Стоялую, и покрывшуюся зеленой ряской.
Опять же, племянник дяди Яши, это реальный и серьезный козырь. Может и сгодится когда, а может и нет. Но лишним в рукаве точно не будет. Разве только Добрыня выходил слабым звеном. Но его упредили, чтобы тот о происшествии помалкивал в тряпочку. Если конечно жизнь дорога. Жизнь он ценил.
Серафим надолго задерживаться не стал. Как впрочем и пить больше одной кружки. Не с руки ему. Работы много, а какая работа, коли хмель в голове бродит. Ему же, нужно контролировать обе смены. Хоть по половине, а приглядеть нужно. И обязательно быть к окончанию каждой из них. На разрыв мужик пашет. Но с другой стороны, и передоверить мастерские некому. И загорелось же Николаю, все бегом, да скачками.