От ее слов Дентон сжался, как от удара.
"Ладно, я его сам взял".
"Когда?"
"Сегодня днем, в школе".
"Ты просто вырвал телефон у нее из рук?"
"Нет, я столкнулся с ней на выходе и вытащил его у нее из сумочки".
"Кому принадлежит черный фургон?"
"Я не знаю".
"Это твой знакомый?"
"Нет".
"Ты его нанял?"
"Нет".
"Кто поцарапал тебе руку?"
"Я не знаю".
"Откуда у тебя шишка на голове?"
"Я не знаю".
"Чья это кровь на ковре?"
"Я не знаю".
Кэри переступала с ноги на ногу, пытаясь сдержать ярость, вскипающую у нее внутри. Она чувствовала, что проигрывает.
Она посмотрел сквозь Дентона и сказала ровным бесцветным тоном: "Я тебя последний раз спрашиваю: где Эшли Пенн?"
"Да пошла ты!"
"Это неправильный ответ. Придумай что-нибудь еще по дороге в участок".
Она отвернулась, замерла на секунду, а потом вдруг сжала кулак, резко размахнулась и с разворота ударила Дентона, вложив в этот удар всю злость, скопившуюся в теле за трудный вечер. Она попала ему прямо в висок, в ту же точку, где у него уж была рана. Кожа лопнула, и брызги крови усеяли комнату. Часть из них попала Кэри на блузку.
Рэй застыл на месте и смотрел на нее, не веря своим глазам. Затем он одним рывком поднял Дентона Риверса на ноги и рявкнул: "Ты слышал эту леди! Шевелись! И не вздумай споткнуться и удариться головой еще о какой-нибудь стол".
Кэри криво усмехнулась шутке Рэя, но тот ей не ответил. Он явно был шокирован.
Подобная выходка могла стоить ей работы.
Ей было наплевать. Единственное, что ее сейчас заботило, это то, как развязать язык этому подонку.
Понедельник
Вечер
Кэри вела "Приус", Рэй сидел рядом с ней на пассажирском сидении, и они следовали за черно-белой полицейской машиной, которую вызвали, чтобы доставить Риверса в участок. Кэри молча слушала, как Рэй говорит по телефону.
Главой подразделения Западного Лос-Анджелеса была Рина Бичер, но ей докладывал начальник отдела особо тяжких преступлений подразделения Пасифик, босс Кэри и Рэя, лейтенант Коул Хиллман. Именно его Рэй сейчас вводил в курс дела. В юрисдикции Хиллмана, или "Молота", как его называли некоторые подчиненные, находились отделы убийств, пропавших без вести, краж и сексуальных преступлений.
Кэри не была его поклонницей. По ее мнению, Хиллмана больше интересовало то, ка прикрыть собственный зад, а не как раскрыть дело. Возможно, он потерял хватку с возрастом. Больше всего он любил наорать на детективов, не наводивших порядок на своих досках с текущими расследованиями. За это он и получил прозвище "Молот", которое, судя по всему, ему нравилось. Но в глазах Кэри он был лицемером: на словах требовал раскрывать дела, а в реальности – выходил из себя, когда они шли на риск, чтобы продвинуться в расследовании. Кэри считала, что ему бы лучше подошла кличка "козел", но, раз уж она не могла вслух так к нему обращаться, тоее маленький протест проявлялся в том, что она никогда не использовала его любимое прозвище.