– Этфо не я, княфь, – шамкая разбитыми губами и выплевывая выбитые зубы, проблеял граф.
– Ты, – кивнул князь. – Ты убил мою сестру, пусть и не собственными руками.
Призрак воткнул рядом с собой в землю Защитника. Потом взял графа левой рукой за грудки и прижал к ажурному кованому столбу, на вершине которого горел масляный светильник.
– Ты, МР-РАЗЬ, не имел права к ней прикасаться.
«Ффьють, ффьють» – сверкнул два раза Поющий, и возле ног Завитушки упали его отрубленные руки.
– Ты, УБЛЮДОК, был не достоин ходить с ней по одной земле.
«Ввшших, ввшших» – отрубленные выше колен ноги присоединились к верхним конечностям. Но граф не упал, прижатый сильной рукой к столбу.
– Для тебя, ВЫР-РОДОК, – Призрак воткнул Поющего рядом со вторым клинком. Вместо него он вытащил из-за спины один из кинжалов, – даже дышать одним с ней воздухом было честью. Но ты это не оценил.
Кинжал вспорол низ живота Генберга, который так и не смог закричать, непонимающе глядя расширенными от ужаса глазами, как теряет свои части тела. Он не представлял, как такое могло случиться с ним. С другими – да, но только не с ним. Он же граф Генберг. А когда он наконец понял, что все это реально, кричать он уже не смог, потому что на его шее затянулись его же внутренности, которые Призрак вырвал из распоротого живота.
Закинув их свободную часть на столб, Атей зафиксировал их графским кинжалом в одном из ажурных завитков и только после этого осторожно отступил на пару шагов назад. В свете горящей, плюющей раскаленными каплями масляной лампы разумным предстала страшная картина – чуть заметно раскачивающийся обрубок человеческого тела, повешенный на своих же кишках.
Князь медленно повернулся к потрясенно молчавшим разумным. Преследуя похитителей, он думал, что станет им судьей, но так получилось, что стать пришлось сразу палачом. И он ни о чем не жалел.
Рядом с ним встали Сай и Савмак с Ситалком.
– Запомните это и расскажите всем, – зимней грозой раздавался его голос. – Я объявлю войну любому, кто покусится на моих родных или тех, кто мне присягнул. Око за око, зуб за зуб. Это сказал я, Атей Призрак, князь Сайшат.
Воин сделал шаг вперед и начал валиться на траву. Откат после полного боевого транса всегда был очень тяжелым. Он уже не слышал слов Виолин Льдинки, но зато их слышали все остальные.
– Добрый с друзьями и беспощадный с врагами.
Даргасский Мегар. Логово Сайшат
Атей очнулся в своей кровати, там же, где это случилось после того, как он смог помочь Ситалку. С одной стороны от него лежала Даринка, которая даже во сне продолжала тихонько всхлипывать. С другой стороны была Виолин, хмуро сдвинувшая во сне брови. Князь был обнаженным и лежал накрытый легким покрывалом, а вот девушки в чем были ночью, в том и свалились на кровать.