Она не считала, что конфликты надо разруливать по горячим следам. Знала по собственному опыту: пока эмоции не улягутся, пользы от этого не будет. Если Алекс была спокойна и собрана — найти нужные слова, чтобы остудить собеседника и настроить его на нужный лад, проблемой не было. Но сейчас её саму колотило от обиды. Хотелось спорить, переубеждать, достучаться до Рауля любой ценой! И одновременно Бес понимала, что ни к чему хорошему это не приведёт. Разве что вырастет из безобидной мухи бешеный слон, и получится, как в старом стишке: «В нашей речке утром рано утонули два барана…»
Присутствие Ρауля нервировало. Алекс слышала его тяжёлое дыхание и могла поклясться — ничего хорошего о ней в этот момент де Ла Рей не думал. Она села, опустила ноги на пол, нащупывая обувь.
— Куда ты собрался? — холодно спросил рыцарь.
— Пройдусь, — ответила Алекс. И не удержалась от шпильки: — Не беспокойтесь, лорд Рауль, не убегу. Печать не позволит.
— Бес, договоришься, — в голосе де Ла Рея звучало последнее предупреждение.
— Договорюсь, договорюсь, — вздохнула она, натягивая сапоги. — Вот прогуляюсь, освежусь, тараканов на полки рассажу и договорюсь, с кем пожелаете. Τолько отпустите свежего воздуха глотнуть, ради всех богов.
Останавливать её сеньор не стал. Но когда Бес через полчаса вернулась, втайне надеясь, что лорд Рауль задремал, её ждало разочарование. Рыцарь не спал. Более того, вновь зажёг керосинку и сидел на кровати. Без рубахи.
— Кого ты на полки рассаживал? — поинтересовался он.
— Тараканов, — охотно ответила Αлекс. — Есть у нас такое выражение: «Тараканы в голове устроили бунт». Означает, что человек в этот момент не способен рассуждать логически. Лечится физической нагрузкой или прогулкой. Простите, монсеньор, если я по незнанию вас оскорбил. Наверное, не слишком хорошо разобрался в традициях и культуре. Могли бы вы мне рассказать о них, чтобы в дальнейшем таких ситуаций не возникало?
Рауль несколько секунд молчал, испытующе глядя на неё. Бес смотрела в его бесстрастное лицо, стараясь не опускать глаза ниже, на обнажённый торс и шрам. И на амулет на груди. Она могла поклясться, что это чароит. Но, наконец, стальной взгляд мужчины смягчился.
— Ο чём ты хочешь знать? — спросил он.
— О традициях, обрядах, религии, менталитете, — Бес села, скрестив ноги по-турецки. — Обо всём. Чем живёт каждая раса, каких тем лучше избегать, чтобы не оскорбить её представителей. Я думал, в трактире есть книжная полка, но хозяин сказал, что нет.
— Дружок, ты слишком много хочешь от придорожного трактира, да еще и расположенного не на торговом тракте, — де Ла Рей улыбнулся. — С кого начнём?