– Что ты ищешь?
– Не знаю. Может быть, здесь есть что-то, что поможет нам. Копия ее свидетельства о рождении или старый адрес. – Он переворачивает страницу за страницей, пока не добирается до конца. – Ничего. Ну, мы знаем день ее рождения. Можно ли получить копию свидетельства о рождении по Интернету?
– Возможно, но ведь записи такого рода должны где-то храниться? – Я помню эти бесконечные свидетельства о смерти, которые я подписывала, будучи стажером, и как в морге все время ворчали, что я должна делать это быстрее, чтобы семьи могли зарегистрировать смерть и организовать похороны. – Должен быть некий архив, где это хранится. Ты знаешь, где он может быть?
– Нет, – говорит он, поднимаясь и протягивая мне руку. Я берусь за нее и с его помощью поднимаюсь на ноги. – Но мы можем узнать адрес по пути.
Мы решаем поехать на машине Мэтта, и к моменту, когда мы выезжаем на основную дорогу, я уже звоню в архив. Они все еще открыты, и еще час будут. Но туда нам ехать двадцать миль. Если дорога будет плохая, то времени у нас совсем мало. Только когда мы проехали, по меньшей мере, пять миль, я поворачиваюсь лицом вперед, но даже сейчас я не до конца уверена, что Элли не заполучила откуда-то машину и не едет за нами. Ничего не могу с собой поделать и оглядываюсь каждый раз, когда мы делаем поворот.
Я звоню детективу МакГуайру и сообщаю ему о фотографиях, найденных у Элли, и обо всем, что рассказал мне Мэтт. Он просит меня сфотографировать и прислать их по электронной почте, что я и делаю через телефон. Я даже поверить не могу, что так спокойна после того, как узнала, что мой парень добровольно занимался садистским сексом с моей сестрой, но отмечаю, что это, вероятно, потому что он больше не мой парень. Все, что было между нами, кончено.
Открываю папку и смотрю на фотографию маленькой Кейси. Возможно, этот ребенок – моя сестра. Ее нос похож на мой, и линия роста волос такая же высокая, как у меня. Я пытаюсь скрыть это челкой. Листаю страницы. Записи редкие, неполные, но, когда я вчитываюсь, то нахожу то, что прямо как у меня. Диагноз. Дисплазия левого бедра.
– Мэтт, – зову я, а он маневрирует по Джонстон-Террас, слева от нас возвышается Эдинбургский замок. Я тянусь к нему, беру его за руку, словно пытаясь предупредить его об опасности. – У Кейси Харринфорд такой же диагноз, как у меня. Дисплазия левого бедра. Если верить этому документу, то именно из-за нее она попала в больницу. Гидротерапия. Кажется, первые шесть месяцев своей жизни она была здесь на амбулаторном лечении. А потом лечение прекратилось.