Известный ученый, убеленный сединой, каждую пятницу становился за кафедру соборной мечети и, обратившись к многочисленным прихожанам, говорил:
— В сто семьдесят втором стихотворении второй суры сказано: «Благочестие не в том, чтобы обращать лица свои к востоку или западу, но благочестивы те, которые веруют в бога, посланника, ангелов и в последний день; по любви к ним дают из имущества своего ближним, сиротам, бедным странникам, нищим и на выкуп рабов».
Люди, совершающие молитвы, терпеливые в бедствиях и огорчениях, праведны и благочестивы.
Отступники не есть мусульмане. Это лицемеры, внешне исполняющие обряды. Они хуже гяуров. Если не в силах уничтожить их, надо бежать от них, как бежал я ранее от проклятого Аслан-хана, а теперь — от Аглар-хана, да будут прокляты их имена!
Даже сами гяуры, несмотря на то что сотни хана служат украшением царских войск, осуждают жестокого самодура. Он с одинаковым унизительным пренебрежением относится и к простым солдатам, и к соплеменникам. Аглар так же, как араканский кадий, является пьяным в мечеть, устраивает по ночам кутежи и бумажные игры. Он поднимает низких и унижает возвышенных. Развращенный развратными, заставляет приводить к себе всех девиц, выходящих замуж, перед тем как отправить их к брачному ложу. Он может заставить приглянувшуюся ему девушку носить кувшином воду до тех пор, пока не высохнет на камне его плевок.
В усердном служении царю хан беспощаден к тем, кто сочувствует имаму. Не один язык вольнодумца пришит к губам, не одно ухо смельчака брошено на съедение собакам. Не один отважный уздень отравлен ядом, подсыпанным в бузу коварной рукой деспота.
Не перечесть до утра преступлений худшего из правителей. Так будут делать и другие ставленники гяуров, если вы позволите скрутить себе рога.
Нет сомнения в преимуществе шариата. Лучше погибнуть в священной войне, чем влачить существование униженных, под властью таких, как Аглар.
Видит аллах, что правда льется из моих уст.
Бурю негодования вызывали в мятежных сердцах чеченцев подобные выступления.
— Веди нас на Кази-Кумух! — выкрикивали они, обращаясь к имаму.
* * *
Генерал Нейдгард, человек инертный, нерешительный, за год своего правления нисколько не изменил положения дел в Дагестане. Его попытки продвинуться на каком-нибудь участке фронта были обречены на провал.
Один лишь молодой энергичный генерал Пассек в июне 1844 года с отрядом в тысяча четыреста человек в сражении с мюридами Шамиля в ауле Гелли одержал блестящую победу. Этот отважный генерал, всеобщий любимец солдат, плечом к плечу с ними бросался в рукопашную и так же, как великий полководец Суворов, делил с рядовыми все тяготы нелегкой походной жизни.