— Но ведь теперь мы сами вынуждены жить за счет милости этого правительства, — возразил Хаджияв. — Мы не можем распоряжаться чужой казной.
Дерзкий ответ Хаджиява возмутил Шамиля, но он, сдержав себя, строго сказал:
— Я скромно распоряжаюсь тем, что мне дают. К вашему счастью, оно превышает наши нужды во много раз, благодаря щедрости аллаха.
Желая покончить спор между Шамилем и казначеем, в разговор вмешался Руновский. Он сказал:
— Все это из-за уважения царя и русского народа к тебе, Шамиль-эфенди.
— А я думаю, что все эти милости сыплются на нас из-за моего покойного сына Джамалуддина, который умом и сердцем смог пробудить расположение, любовь царской семьи, сановников и всех, кто общался с ним. Во мне они видят его, благодаря могуществу аллаха.
После чая Шамиль с Гази-Магомедом уединились. Здесь сын рассказал отцу обо всем, что видел и слышал в Дагестане. Он сообщил о том, что устад с купцом Мусой собираются в Турцию, Инкау-Хаджи поселился в Шуре, Абакар-Дибир, Кебед-Магома и другие оставлены в Аварии, Даниель вернулся в Элису.
— Задержка произошла главным образом из-за Каримат. Даниель не хотел отпускать ее, обратился с прошением к наместнику, но я предъявил законные права мужа и забрал жену, — сказал в заключение Гази-Магомед.
— Не упрекай ее и не обижай, она не повинна в том, что случилось, — сказал Шамиль сыну.
Но обеспокоенный Даниель-бек не ограничился обращением к местным властям. Он обратился с просьбой защитить дочь от нападок со стороны свекра к военному министру Сухазонету. Тот уведомил губернатора Калуги о целесообразности поселения Каримат с мужем в отдельном флигеле. Даниель-бек, будучи знаком с капитаном Руновским, передал через дочь письмо на его имя, в котором просил Руновского окружить Каримат покровительством.
В день прибытия семей Шамиля, сыновей и дочерей Арцимович лично явился к Шамилю на переговоры. После расспросов о состоянии здоровья, о самочувствии прибывших, удобствах в доме генерал-губернатор сказал:
— До меня дошли слухи о неблагосклонном отношении со стороны членов вашей семьи к невестке Каримат…
Шамиль ответил:
— Слухи верные. Отец Каримат Даниель-бек, как изменник и предатель, действительно является моим злейшим врагом. Я бы убил его, если бы судьба свела нас снова. Он овладел частью богатств имамата, предал меня, а дочь его — моя невестка — сумела сообщить отцу, а через него русским об истинном положении дел гарнизона в осажденном Гунибе.
— Господин Шамиль, смею вас заверить, что это неправда, вас ввели в заблуждение, Каримат ни в чем не повинна и не может быть в ответе за действия своего отца.