Мюриды отошли к домам, которые были также укреплены.
— Основной удар на возвышенную часть селения! — скомандовал Розен.
Мощным натиском солдаты выбили мюридов из нескольких крайних домов. Они не только укрылись в них, но и с меньшими потерями стали отбрасывать мюридов вниз. Темнота помешала действиям обеих сторон, но русские не оставили занятых позиций.
К полудню следующего дня Розен вклинился в позицию горцев уже в середине аула. Разорвав фронт Гази-Магомеда на две части, русские вместе с ополченцами стали теснить Гамзат-бека вверх — к юго-западу, а Гази-Магомеда вниз — к северу.
Мюриды сопротивлялись отчаянно. Все чаще и чаще возникали рукопашные схватки. Израненные, обезоруженные мюриды, собрав последние силы, с голыми руками бросались на солдат и гибли на штыках.
Ни одна сакля, ни один камень не были сданы без боя…
Особенно жестокая схватка разгорелась на третий день. Гимринские улицы были усеяны трупами мюридов и солдат.
В этот жаркий полдень муэдзин не поднялся на минарет, но ни один мюрид не пропустил короткий обряд молитвы. Взоры всех с мольбой поминутно обращались к небу. Но аллах отвернулся от верных рабов своих. С каждой минутой редели их ряды. Имам не терял надежды даже тогда, когда с двумя десятками аскеров вынужден был укрыться в маленькой крепости, на придорожной возвышенности. Башня над этим квадратным зданием с мелкими бойницами была разрушена снарядом.
— Зачем ты зашел в эту ловушку? — спросил Шамиль Гази-Магомеда.
— Не бойся смерти, каждый из нас должен смириться с кадру[39], как смирились те, чьи души вознеслись в рай, — ответил имам.
Шамиль занял место у одной из бойниц. Но десятком выстрелов из кремниевых ружей удержать сотни штурмующих было невозможно. Осажденные понимали это, но ни один из них не думал сдаваться. Громкие голоса слышались совсем близко. Русские смельчаки подползли к двери и стали бить в нее прикладами. Штыки их винтовок просовывались в бойницы. Топот солдатских сапог слышался над головой.
— Они уже на крыше, — сказал имам. Гази-Магомед стоял у двери, подпирая ее плечом, два мюрида — рядом с ним.
Удары чего-то тяжелого стали сотрясать бревенчатый потолок. Вскоре через пробоину, сделанную в крыше, вместе со светом влетели пули солдат.
Мюриды прижались к стенам.
— Братья, — сказал имам, — нас здесь перебьют как мышей, мы погибнем, не причинив вреда неверным. Дешево достанется им наша жизнь. Не лучше ли выйти и умереть в сражении?
— Они могут бросить в отверстие порох с подожженной соломой… Дадим последний бой и с честью сложим головы, — поддержал Гази-Магомеда Шамиль.