– Это их призвание – сжимать зубы на горле добычи, – невесело отозвался Маир. – Они найдут, Фрэйа. Мы с тобой пахнем, и запах Грозного тоже весьма специфический.
– Маир, я, кажется, знаю, почему им известен наш запах. Голова моя дубовая!.. Тот мужчина с арфой! Когда он налетел на меня, я сразу и не заметила, но теперь… У меня вот здесь, на рюкзаке, болтался шарфик. Яркий такой, в цветочек. Теперь его нет. Кажется, он стибрил его под шумок! И это тот самый мужчина, что напал на нас, хотел помешать убежать из замка!
– Ай, вот ведь подлюга!.. – сморщился Маир. – Тогда так, Фрэйа. Попробуем сбить запах. Я прежде не пытался, но кое-что слышал, и в книгах читал. В запрещенных, конечно. Нам нужно найти особые травки и тщательно ими вымазаться. Времени на поиски нет, будет смотреть по сторонам попутно.
И мы стали смотреть. Я выглядела все глаза, но ничего похожего на описания Маира не увидела. Уже под вечер, падая друг на друга от усталости, мы нарвали непримечательных белых кисточек. Пахли они едва-едва, но стоило погреть в руках – начинали вонять ужасно.
– Ну, давай! Начинаем, – улыбнулся Маир. – Главное после этого не купаться, вода сразу запах прибьет.
Грозный недовольно фырчал, тряс головой и показывал зубы. Он не собирался кусаться, скорее насмехался. Но позволил себя вымазать. Я помогла вымазаться Маиру, он натер мои волосы. Теперь отвратительный запах гнили окружал нас густым ореолом.
– Отлично! – сказал парень. – Вот теперь мы вонючие и у нас есть шанс смотаться куда подальше. Сделаем крюк, попробуем проскользнуть за их спинами.
Я кивнула. Мне хотелось спать, однако на сон не было времени. Мы снова сели верхом и ехали до самой ночи. А потом ещё целый день – утомительно, упрямо, трудно.
Когда мы достигли небольшой реки, Маир распорядился сделать стоянку.
– Мы не сможем ехать вечно, оба вареные и едва способны верхом держаться. Ты спи, а я подежурю.
И он дежурил, пока не рухнул рядом и не уснул мертвецким сном. Человек не может бодрствовать вечно. Я проснулась после полуночи, упорно бдела около часа, но вскоре и сама отрубилась.
Рано поутру меня разбудили птицы. Я вскочила, как кипятком политая. Грозный стоял возле дерева и щипал траву. Кажется, все было в порядке. Я потянулась за водой, хлебнула.
– Маир, просыпайся. Утро настало.
– Утро застало… – проворчал он сквозь улыбку.
Есть было нечего, и я отправилась собирать увиденные накануне ягодки.
– Скоро будем щипать траву, как Грозный, – сказал Маир. – Я сейчас вернусь.
Я кивнула. Мне казалось, что теперь всё будет хорошо. Но, как это всегда случается, «хорошо» решило иначе. Я не успела испугаться – издалека ударила тяжелая стрела и угодила как раз возле моей левой ноги.