Пьянящая мешанина страха, адреналина и женского прикосновения трансформировалась в облегчение: не нужно никуда бежать.
— Рад знакомству, — прохрипел я, чувствуя поднимавшуюся в душе потребность поболтать, тем более, что телу было необходимо сжечь бесполезный адреналин.
— Но, простите…
Я поколебался, сообразив, что человек мне абсолютно «незнаком, однако рефлекс болтливости оказался сильнее здравого смысла.
— Ваше имя, — выпалил я, — довольно необычное. Вы Этнический Возрожденец.
К счастью, Арон оказался не из тех, кого легко оскорбить.
— Что-то вроде. Меня воспитывали в еврейском интернате. Таких, как я, не слишком много, но поскольку мы не настаиваем на кошерных телах, то и не привлекаем особого внимания.
— Но вы сохранили имя.
— Разумеется. Я к нему привык. Все имена имеют этнические корни. Возьмите хоть ваше: это фонетическая форма от Э-Н-Д-Р-Ю, имени, достаточно часто встречающегося в христианских интернатах.
Адреналин неуклонно снижался, вытесняемый любопытством.
— Я этого не знал, — признался я. — Это только показывает, насколько я невежествен в религии.
Или до чего мне на все это наплевать.
На самом деле мне было известно одно: наиболее влиятельные группы могли иметь собственные интернаты и ограничивать уравнивание членами своего круга.
Занятый собственными мыслями, я едва не прослушал слова Арона.
— …позвонил, чтобы предупредить: не слишком усердствуйте сегодня. Болельщики ничего особенного не ждут. Действуйте спокойнее, попытайтесь понять, чем обладаете, и постарайтесь не покалечиться. Вопросы есть?
Я покачал головой.
— О'кей. У выхода ровно в десять вас будет ждать такси.
— Спасибо, — кивнул я, отключаясь.
25,48. Мой результат никогда не превышал двадцати восьми, и я еще не встречал человека, который смог бы закончить забег меньше, чем за 27,30. В отборочных состязаниях невозможно преодолеть и 28.
Десять часов спустя я разминался на стадионе: короткие пятидесятиметровые пробежки, придающие мышцам упругость. У меня уже преимущество: некоторым моим соперникам пришлось лететь ночью, и последствия уравнивания накладывались на смену часовых поясов. Кстати, подобный способ передвижения не слишком эгалитарен, но это часть комедии ошибок, которая делает отборочные соревнования такими популярными. На стадионе собралось почти двести тысяч человек, а камеры Инфосети служили безмолвным свидетельством того, что еще несколько миллионов следят за результатами в своих домах и пабах.
Как раз в тот момент, когда я вознамерился сделать передышку, мое внимание привлекли седая борода и знакомый голос. Старик занял место в переднем ряду, метрах в пятидесяти от стартовой черты, и, превосходно играя роль болельщика-ветерана, с энтузиазмом приветствовал каждого бегуна, который имел несчастье подойти ближе. Адресованные мне слова ничем, не отличались от тех, которыми он напутствовал остальных.