— Глупости вы говорите! — не выдержав, вскочил с места Дорон. Я заметила бывшего начальника в зале еще раньше и недоумевала, каким ветром его сюда занесло. — Да Дана никогда в жизни такой ерундой заниматься не стала бы! И вреда она никому не причинила.
— Соблюдайте тишину! — Полег несколько раз постучал молоточком. — В случае повторного проявления неуважения к суду вам придется покинуть зал.
Дорон, что-то сердито бурча себе под нос, опустился на стул.
— В качестве свидетеля приглашается Биньямин Римон, — отчего-то чрезвычайно торжественным тоном объявил прокурор.
На возвышение поднялся мужчина, показавшийся мне смутно знакомым.
— Гевер Римон, — приступил к допросу обвинитель, — расскажите нам, где вы в данный момент работаете.
— На строительстве Дома музыки, — с характерным видом «охотно сотрудничающего с властями гражданина» ответствовал тот.
— Кем?
— Строителем.
Из зала раздался смешок: кто-то из зрителей оценил тривиальность ответа. Прокурор поспешил перейти к сути.
— Работала ли вместе с вами присутствующая здесь Дана Ронен?
— Ну, не то чтобы со мной… — протянул допрашиваемый, в котором я наконец признала страдальца-Бена.
— Скажем так: работала ли она на том же строительстве, что и вы? — скорректировал свой вопрос обвинитель.
— Да, — с облегчением кивнул свидетель.
— И что же произошло на стройке в день перед ее увольнением?
— Я уронил кирпич себе на ногу, — доверительно сообщил Бен.
На этот раз смешков было больше. Публика явно не отнеслась к событию как заслуживающему упоминания в зале суда.
— Какие слова вы при этом употребили? — предложил собственный вопрос какой-то шутник из аудитории, но его тут же призвали к порядку.
Прокурор же задал несколько иной вопрос.
— При каких обстоятельствах это случилось?
— Мимо проходила геверет Ронен. Присутствующая здесь, — добавил свидетель, заглядывая прокурору в глаза, дабы убедиться, что делает все правильно.
Тот подбадривающе кивнул.
— Может быть, она проходила мимо немного раньше или несколькими минутами позже? — уточнил он.
— Нет, аккурат когда я кирпич уронил, — мотнул головой Бен. — И еще посмотрела на меня так своими глазищами.
И он составил два круга при помощи больших и указательных пальцев, дабы изобразить мои органы зрения. Упомянутые органы стали при этом похожи на блюдца. Как «так» я могла на него посмотреть? Да никак я не смотрела, пока он не уронил тот самый кирпич и не заорал, привлекая к себе всеобщее внимание, не только мое.
— Скажите, а вам часто случается ронять себе на ногу кирпичи? — как бы между делом полюбопытствовал прокурор, вызвав в зале еще несколько смешков.