Она никогда не была твоей подругой, напоминаю я себе.
Она лишь использовала тебя.
Слезы набегают на глаза. Я думаю о всех тех годах, что мы с Меган знаем друг друга. Но затем снова вспоминаю ее слова об учениках школы мадам Лаплаж.
Каждый хочет быть звездой.
Никто не хочет этого больше, чем Меган.
Она готова пойти ради этого на все… заплатить любую цену.
И я – единственная, кто в силах остановить ее.
В последние несколько часов перед спектаклем в театре тихо.
Все готово, и кажется, что тут никого нет – похоже на затишье перед бурей. Сцена декорирована так, чтобы перенести вас в Нью-Йорк, и я вспоминаю, как мы делали свою собственную школьную постановку «Ромео и Джульетты». Наш преподаватель актерского мастерства решил перенести действие пьесы в Бруклин. Может быть, он тоже был фанатом «Вестсайдской истории». Тем не менее я вижу, что декорации тут гораздо лучше, чем были в нашем школьном спектакле, и, если я закрою глаза, я почти почувствую себя на Манхэттене. Я рада, что в прошлый раз Меган провела для меня такую подробную экскурсию, и теперь я тут довольно хорошо ориентируюсь.
Дойдя до двери в главную гримерную, на которой пришпилен лист бумаги с криво нацарапанным именем «МАРИЯ», я глубоко вздыхаю, а потом стучу.
– Войдите! – отвечает мелодичный голос Меган.
Она широко улыбается, но улыбка тут же исчезает, едва она видит, что это я. Не знаю, кого она ожидала увидеть, но определенно не меня.
– О. Привет, – говорит она раздраженно. – Разве ты не получила мое сообщение?
Она поворачивается обратно к зеркалу, накладывая первый слой грима. Ее каштановые волосы разглажены до зеркального блеска, и я должна признать, она выглядит так, словно рождена быть дивой. Как печально, что она решила достичь этого таким мошенническим способом.
– Да, получила, – отвечаю я. – Но это важно.
– Так важно, что не может подождать?
Я решаю просто сказать это раньше, чем окончательно потеряю терпение.
– Я знаю, что это ты украла песню Леа.
Меган замирает на секунду, затем кладет кисть.
Поворачивается ко мне:
– Как ты смеешь! Я сказала тебе, что это не я. Меня там даже не было. Это могла быть только Поузи…
Я закатываю глаза и скрещиваю руки на груди.
– Прекрати, Меган. У Леи есть записи с камер наблюдения.
– Ладно, – неуверенно отвечает Меган. По крайней мере ей хватает совести выглядеть не такой уверенной в себе.
– Ты знаешь, что она может выдвинуть обвинение, – иду я дальше.
Меган бледнеет.
– Она сделает это?
– Нет, – отвечаю я. – Ты этого не стоишь.
– Ну тогда, думаю нам больше нечего сказать друг другу. Если это значит, что я больше не могу быть твоей подругой, полагаю, в этой ситуации мы квиты.