– Поклянись, что это настоящая британская традиция, что ты не придумала это все только что? Ты ведь не дурачишь меня? – Мы сидим в закусочной «Джи Би», потягиваем горячий шоколад, и я пытаюсь объяснить Ною все особенности ночи Гая Фокса.
Я хихикаю над его скептицизмом.
– Честно, это все правда!
– А что там за детский стишок, еще раз?
– Запомните на века события пятого ноября, – декламирую я по памяти, – порох, измену и заговор!
– И вы действительно сжигаете кого-то на костре?
– Иногда на костре сжигают чучело… Ну, изображающего Гая, сделанное из старой одежды, набитой газетами. Но в Брайтоне так не принято. Мы просто жжем костры и устраиваем фейерверки.
– И все-таки звучит круто. Откуда пошла такая традиция?
– Для урока истории тебе придется подождать встречи с Вики! – смеюсь я. – Папа говорил, что в этом году собирается разводить костер в саду. Он сто лет этого не делал, но раз ты здесь, он хочет устроить что-то особенное.
– У тебя лучшие в мире родители, – говорит Ной с улыбкой.
Я провожу пальцами по металлическому окоему стола. Вокруг куча ребят из школы, но большинство не обращают на нас с Ноем никакого внимания. Теперь он просто часть Брайтона.
– Ты знаешь, что именно здесь у меня случилась моя первая паническая атака? – спрашиваю я.
Ной поднимает брови.
– Серьезно? – Он бережно обнимает меня, и я улыбаюсь ему. Но на всякий слуай проверяю, нет ли симптомов: сердце бьется нормально, взгляд не затуманен, а руки не дрожат. Нет, прямо сейчас новая паническая атака мне не грозит.
– Да, тогда тут со мной была Меган. Честно говоря, она ее и спровоцировала.
– Наверное, хорошо, что ее больше нет в твоей жизни, – говорит он. – Кажется, она влияла на тебя не лучшим образом.
– Вероятно, ты прав. – Я хмурюсь. – Я думала, панические атаки связаны с тем, что меня напугало… С тем, что случилось во время автомобильной аварии. – Даже сейчас, закрыв глаза, я ясно представляю себе те события. Я уже не помню деталей… я даже не помню, куда мы ехали… но фрагменты и ощущения в моей памяти сохранились очень ярко. Дорога, крутящаяся в свете фар. Невозможность вздохнуть, когда мы переворачиваемся. И мои руки на двери машины, когда я пытаюсь выбраться наружу. – Но думаю, это не связано с одним лишь страхом. Это чувство, будто ты оказался