— Дорогие мои родители, я не предполагала, что вы сплетничаете обо мне. Прежде вы себе такого не позволяли.
— Ничего подобного! — деланно возмутилась мать. — Сплетничают с дурными намерениями, а я всего лишь поделилась с отцом, и мы обсуждали…
— Вот, вот — обсуждали, осуждали… Слова одного корня.
— Мы с мамой люди без филологического образования, так ты уж не суди нас, Катенок. Мы нормально беспокоимся и не хотим, чтобы тебя постигло разочарование, — сказал Елагин и крепко обнял дочь.
— Я очень его люблю, пап… После гибели Кости со мной ничего подобного не случалось, я думала, что просто буду доживать…
— Что за ерунда, в твои-то годы! — возмутился отец и взъерошил ей волосы. — Никогда не говори так.
— Встреча с Андреем все изменила во мне… Ты не волнуйся за меня, я счастлива… Только эта смерть…
— Не нужно к этому возвращаться, девочка моя, все переболит, все постепенно пройдет.
— Ма, ты не могла бы переночевать сегодня у меня? Что-то мне страшно при мысли остаться одной.
— Конечно, — согласилась Елена Андреевна. — Я сама хотела предложить тебе, если это не нарушит ваших с Андреем планов.
— Какие планы? Ты думаешь, он через день летает в Москву и заранее что-то планирует? Если бы так…
— Тогда решено. Я просто поживу у тебя, сколько потребуется. Только съезжу домой, захвачу кое-что необходимое и отчет по плановой работе, который рожаю в тяжких муках.
— И ты можешь никуда не ходить и быть со мной? — радостно переспросила Катя.
— Да, Катенок, до начала вступительных экзаменов в РАТИ — меня опять запихнули в приемную комиссию.
— Никак не привыкну к этой аббревиатуре, — поморщился Виктор, — кому мешал старый добрый ГИТИС?
— Надо идти в ногу со временем, — заметила Елена.
— Ах ты моя современная старушка, — он обнял жену, но она сердито отстранилась.
— Если ты, старый идиот, хоть раз еще посмеешь так меня назвать…
— То ты уйдешь к гоголю-моголю! — перебил ее Виктор.
— Что это еще за гоголь-моголь? — удивилась Катя.
— Секрет фирмы Елагиных. Здесь вопросы неуместны, — тоном заговорщика ответил отец.
Следующий после убийства день был для рыжего капитана сплошным кошмаром: он получил нагоняй от начальства за бессмысленный допрос свидетелей, которые, по большому счету, свидетелями-то и не были. Последовал втык и за отпущенного без протокола сожителя Елагиной. Позже состоялся крайне неприятный разговор в прокуратуре: прошло более суток, и никакой версии о личности убийцы, если не считать, что кража мотоцикла как мотив убийства была очевидна. Но это вовсе не заслуга оперативников, а само собой разумеющееся обстоятельство.