Двадцать восьмого числа, посидев около часа с Джереми, она спустилась вниз, и оказалось, что Росс уже вернулся. Он читал книгу, стоя у окна, где было светлее. Даже теперь они редко пользовались библиотекой помимо особых случаев. Демельза заметила, что Росс читает «Минералогию Корнуолла», опубликованную двадцать лет назад доктором из Редрата, неким Уильямом Прайсом, страницы этой книги Росс листал так же часто, как Сэм — Библию.
Демельза выглянула из другого окна. Этим вечером облака были под цвет пляжа: неровные мешки с углем неслись над долиной со скоростью вращающегося мира. Сирень у окна сгибалась и дрожала, сад выглядел уныло, неизвестное растение, подаренное Хью Армитаджем, распласталось листьями на стене библиотеки.
— Прошел еще один месяц, а мы по-прежнему работаем на уровне в пятьдесят саженей, — сказал Росс. — А это означает три месяца потери добычи, если говорить только о прибыли и убытках.
— Никто не говорит только об этом, Росс.
— Вот что мне интересно. Ты только послушай, что пишет Прайс: «В некоторых местах, в особенности когда новая штольня соединяется со старой, давно заброшенной, шахтеры наталкивались на источники воды настолько неожиданно, что почти мгновенно погибали. Поэтому стоит принимать серьезные меры предосторожности и пробивать отверстие с помощью железного стержня длиной в сажень или две, прежде чем отбивать породу молотком, чтобы вовремя заметить воду. Однако этот совет может не понравиться тем, кто желает поскорей обогатиться и ценит деньги больше человеческих жизней».
— И о чем это говорит? После драки кулаками не машут.
— Вероятно, я желал поскорей обогатиться и ценил деньги больше, чем людские жизни.
Демельза нетерпеливо откинула с лица волосы.
— Ты же знаешь, что это неправда, так зачем так говорить? Для тебя деньги никогда не имели значения. Даже в те времена, когда шахта не давала прибыли, когда мы еле сводили концы с концами и должны были рисковать. Тогда ты мог себя корить. Но не сейчас.
Росс закрыл книгу.
— Но всё равно, эти слова Прайса неприятно читать.
— Так не читай.
Росс криво улыбнулся.
— Чем больше твоих доводов я слышу, тем более фарисейскими они мне кажутся.
— Не знаю, что означает «фарисейские», — ответила Демельза, наматывая локон на палец.
— Ну, если честно, то я тоже. Благовидные, но неискренние — вот что я пытался сказать.
— Достаточно понятно. Что ж, твоя фарисейская жена считает, что пора тебе прекратить мучить совесть фарисейскими спорами о том, ты ли виноват в ошибках всего фарисейского мира!
— У тебя это звучит как ругательство.