Фрау Агнес носила простые, но красивые и всегда новые платья мягких тонов, ее лицо было по-девичьи юным и узким, каштановые волосы заплетены в толстые косы и уложены вокруг ее изящной головки. Барон был в нее влюблен еще до того, как прогнал с позором жену, и сейчас любил ее с новой силой. Он встречал ее по утрам в лесу и увозил ночью по реке на гондоле в камышовую хижину в плавнях; там ее улыбающееся девичье личико лежало на его рано поседевшей бороде, а нежные пальчики играли с его страшной и жесткой рукой охотника.
Фрау Агнес по праздникам ходила в церковь, молилась и подавала милостыню нищим. Она приходила к старым бедным женщинам в деревне, дарила им башмаки, причесывала головы их внучатам, помогала им шить и, уходя, оставляла в их хижинах мягкий свет юной святой. Фрау Агнес желали все мужчины, и кто ей нравился или приходил в нужный час, то допускался поцеловать ей руку или даже получал поцелуй в губы, а кому везло и кто был пригож собой и хорошего роста, тот мог и рискнуть подняться к ней ночью в окно.
Это всем было известно, и барону тоже, однако ж прекрасная Агнес шла своим путем дальше — с улыбкой и невинным взглядом, как у непорочной девочки, недоступной для мужских желаний. Время от времени возникал новый любовник, окружал ее осторожными ухаживаниями, как неприступную красавицу, наслаждался с гордостью в душе необыкновенным завоеванием и дивился, что мужчины не возражали против этого и только улыбались. Ее дом стоял в сторонке, в полной тишине, на краю мрачного парка, заросшего плетистыми розами и одичавшего, как сказочный лес; и она жила там, выходила на люди и снова возвращалась назад, свежая и нежная, как роза в летнее утро, с ясным блеском на детском личике и тяжелым венцом кос вокруг головы. Старые нищие женщины благословляли ее и целовали ей руки, мужчины уважительно приветствовали ее и ухмылялись вдогонку, дети подбегали к ней, выклянчивали у нее деньги и давали гладить себя по щекам.
«Почему ты такая?» — спрашивал ее барон и с угрозой смотрел на нее мрачным взглядом.
«Разве у тебя есть права на меня?» — спрашивала она удивленно, расплетая и заплетая каштановые косы. Больше всех ее любил Флориберт, поэт. У него сердце выпрыгивало из груди, когда он ее видел. Когда он слышал злые слова, сказанные в ее адрес, печалился, качал головой и не верил сказанному. А когда о ней говорили дети, он весь светился и слушал их как песню. Из всех его фантазий самой прекрасной была та, когда он мечтал об Агнес. И тогда он призывал на помощь все, что было самым любимым; западный ветер, синие дали и яркие весенние луга, — окружал ее этим и вкладывал в этот образ всю тоску и внутреннюю страсть его бесполезной жизни ребенка. Однажды ранним летним вечером после продолжительной тишины в мертвый замок вошло немного новой жизни. Громко затрубил во дворе горн, въехала коляска и остановилась, бренча и звеня. Брат хозяина замка наведался в гости, один, со своим камердинером, высокий статный мужчина с бородкой клинышком и гневными очами, как у воина. Он плавал в стремительном Рейне, стрелял ради удовольствия в серебристых чаек, часто ездил верхом в ближний городок и возвращался оттуда изрядно подвыпившим, дразнил от случая к случаю добродушного поэта и через каждые два дня устраивал шум и спор со своим братом. Он давал ему тысячу разных советов, предлагал перестроить замок, чтобы устроить внутри все по-другому, советовал все изменить и улучшить, но ему было хорошо говорить, потому что благодаря своей женитьбе он был богат, а хозяин замка беден и жил по большей части в беде и неудовольствии.