Дома я лег в постель, но не находил покоя, я снова встал и отправился в Английский сад. Там я пробегал полночи по дорожкам, вернулся в свою комнату и крепко заснул, проспав полдня.
Ночью я принял решение уехать сразу же утром. Но для этого я слишком поздно проснулся и вынужден был пробыть здесь еще один день. Я собрал вещи, расплатился, попрощался в письменной форме со своими друзьями, поел в городе и сел после этого в кофейне. Время тянулось медленно, я сидел и раздумывал, чем бы занять вторую половину дня. При этом я уже начал ощущать свою тоску. Уже несколько лет я не испытывал этого отвратительного и постыдного для взрослого человека состояния, я боялся времени и был в смятении, как провести его. Пойти гулять, посмотреть картины, послушать музыку, поехать за город, сыграть партию в бильярд, почитать — ничто не привлекало меня, все казалось глупым, пошлым, бессмысленным. И когда я оглядывался на улице, видел дома, деревья, людей, лошадей, собак, дрожки — все казалось мне бесконечно скучным, непривлекательным и безразличным. Меня ничто не интересовало, ничто не доставляло радости, не пробуждало моего сочувствия или любопытства.
Выпив чашку кофе, чтобы убить время и выполнить что-то вроде долга, я пришел к мысли, мне надо покончить с собой. Я был рад, что нашел это решение, и стал деловито обдумывать, как это осуществить. Мои мысли скакали с одного на другое и не имели под собой опоры, они не задерживались в моей голове дольше чем на пару минут. В полной рассеянности я закурил сигару и тут же отбросил ее, заказал вторую или третью чашку кофе, полистал журнал и побрел, наконец, по улице дальше. Мне опять пришло в голову, что я хотел уехать, и я решил непременно сделать это завтра утром. Неожиданно меня согрела мысль о родине, и на какой-то миг я почувствовал вместо отвратительного горя праведную и чистую печаль. Я вспомнил, как прекрасна моя родина, как возвышаются там зеленые и синие горы, нежно поднимаясь над озером, как шумит в тополях ветер и как быстро летают капризные чайки. И мне показалось, нужно только уехать из этого проклятого города и вернуться на родину, чтобы спали эти колдовские чары, и тогда я снова увижу мир во всем его глянце, смогу его понять и полюбить.
Бродя по улицам и предаваясь своим мыслям, я заблудился в переулках старого города, не зная толком, где нахожусь, пока неожиданно не оказался перед букинистическим магазином моего любимого собеседника. В витрине висела выставленная на продажу гравюра на меди, портрет одного ученого восемнадцатого столетия, а вокруг стояли старинные книги в кожаных, пергаментных или деревянных переплетах. Это быстро пробудило в моей усталой голове целый ряд новых представлений, в которых я стал усердно искать утешения и отвлечения от мрачных мыслей. Это были приятные, немного ленивые воспоминания времен учебы и монашеской жизни тогда, о тихом, покорном судьбе, немного запылившемся счастье в уголке с настольной лампой и запахом старых книг. Чтобы ненадолго задержать мимолетное утешение, я вошел в магазин, и тут же ко мне подошел тот самый приветливый помощник продавца. Он провел меня по узкой винтовой лестнице наверх на этаж, где было много больших помещений, стены которых от пола до потолка были заставлены книжными полками. Мудрецы, и великие писатели, и поэты всех времен печально смотрели на меня своими слепыми глазами книг, а молчаливый продавец стоял рядом в ожидании и скромно поглядывал на меня.