— Уф, — опустив тяжелую деревянную мебель, я выдохнул и размял кисти. — Надеюсь, у вас нет правил, запрещающих временные перестановки?
— А? — захлопала глазками девушка, до которой не сразу дошел мой вопрос. Видимо, она все еще была расстроена тем, что ее лишили бесплатной порнушки. — А, нет, нету! Только перед отъездом верните все на свои места, пожалуйста.
— Конечно, — улыбнулся я. — Еду на столик поставь. Нашим друзьям уже занесла?
— Угу, — глазки девушки мигом заблестели, — они там такоооое вытворяли! Вот бы и мне… — последнее она практически прошептала, но слух у всех в комнате был отменный.
Я невольно пробежался по ее фигурке оценивающим взглядом. А ничего так, жаль плосковата. Вот с той подавальщицей, которую я видел внизу, я бы…
Моего уха коснулось подозрительно-сердитое сопение и едва слышный шорох покидающего ножны кинжала.
— Эм, все замечательно, но нас тут и так достаточно, — улыбнулся я, шустро подталкивая девушку в упругую задницу, пока та не оказалась за дверью. — Как будет готова купальня, сразу же зови!
И поспешно захлопнул дверь, закрыв ее на задвижку.
Осторожно оглянулся.
Рыжая аптечка ласково мне улыбалась, пряча руки за спиной.
Химэ было похуй. Доське тоже. Эта парочка уже была в процессе активной эксплуатации только что созданного траходрома: первая уже без жилетки и юбочки лежала на животике и блаженно постанывала, в то время как ушастая вовсю разминала ей плечи и спину, не обходя вниманием оттопыренную попку и шикарные бедра.
Какой там у мелочи был ранг в эротическом массаже? Почти мастерский?
Не прерывая занятия, Доська поймала мой взгляд и глазами указала на готовую сорваться яндерку и на место рядом с ними.
Хм…
— Жанночка, — как можно милее улыбнулся я. — Красавица ты моя ушибленная, хочешь, я тебе массажик сделаю?
* * *
Примерно через час, когда уже потихоньку начало темнеть, я кое-как выполз из номера в одних наспех натянутых брюках. Должен признать, даже учитывая чудовищную выносливость этого тела, обеспеченную раздутыми характеристиками и регенерацией, ощущения были как у лимона после соковыжималки — выдоили меня досуха. Ничего, я-то быстро оклемаюсь. Впрочем, как и эти три извращенки.
Устало прислонился спиной к стене и медленно по ней сполз, принимая сидячее положение. Похуй на занозы — сами вылезут. Особенно, когда вся спина и так в неторопливо заживающих, глубоких следах от «хрупких женских ноготков».
Зато на душе было хорошо-хорошо…
Скрипнула соседняя дверь. Я повернул голову, ожидая увидеть Шенери, но из номера показалась довольная, словно обожравшаяся сметаной кошка, Вика. Впрочем, если вспомнить особенности той херни, в которую она превратилась, то альрауне действительно обожралась кое-чего, похожего на сметанку.