Хотя сегодня у нас официальная церемония - не в юридическом плане, ведь технически мы уже женаты - лишь ради нас самих. Это просто мы, Винтер, Шелли, выгульщица собак, и Макс, бармен. Кто знал, что седовласый продавец выпивки был священником?
Знаю, вероятно, члены наших семей будут разочарованы и обижены тем, что мы сделали все по-своему, но они скажут нам «спасибо» позже, ведь им не придётся беспокоиться ещё об одной свадьбе. Кроме того, ребёнок на подходе и это отнимает довольно много времени и энергии. А я ведь все ещё учусь.
А еще мы наняли отличного фотографа, чтобы запечатлеть момент и, на следующей неделе, когда вернемся в Эдинбург, устроим большую вечеринку. На медовый месяц мы поедем на поезде в Марсель, чтобы увидеть моего отца, и, я надеюсь, что, как только ребенок родится, мы сможем слетать к матери в Лос-Анджелес. Хотя у нас все еще трудности в общении, мы работаем над этим. Время с Бригсом научило меня, что, пока можем, мы должны исправлять ошибки, вторые шансы случаются не часто. Поскольку я попыталась объясниться с мамой, и она ответила взаимностью, я считаю, что это хороший шанс, как и любой другой.
— Ты нервничаешь? — спрашивает Бригс, подходя ко мне.
— Нет, а ты? — спрашиваю я.
Он качает головой.
— Нисколечки.
— Ты меня обманываешь?
— Может быть.
Я тянусь вниз, одеть обувь. Белые конверсы. Никто не узнает, и, в последнее время, каблуки, вместе со всем остальным, убивают меня.
— Черт возьми, твои сиськи выглядят потрясающе, — бормочет Бригс, и всего лишь то, как нежно он произносит «сиськи» заставляет меня закипеть. Я смотрю на него, и он смотрит прямо на меня. Мои сиськи абсолютно вышли из-под контроля, что сводит его с ума.
— Черт, не говори сиськи, — ругаю его, пытаясь выпрямиться.
Он кладет руку мне на плечо и толкает меня обратно вниз на колени на плюшевый коврик.
— Нет, нет. Оставайся там. Не порти вид. Сомневаюсь, что я еще увижу подобное, — голос очень низкий, скользит по мне словно масло. — Ты в белом платье, с этими сиськами. Выглядишь так чертовски невинно.
Знаю, у нас мало времени, но мне все равно.
— Только я не так уж невинна, — говорю ему, подыгрывая. Тянусь к его молнии и расстегиваю брюки, спуская их вниз по бедрам. Его член выступает передо мной, толстый, длинный и красивый. Теперь полностью мой.
Я замужем за этим членом.
Беру его в руки и облизываю, всасывая выступившую капельку жидкости, и он действует на меня словно тоник. Меня не волнует, что говорят женщины, когда у тебя в руках такой большой и чрезмерно толстый член, как у него, минет становиться чертовски увлекательным.