Я не слишком близок с Кейром, как и с его братом Малом и сестрой Мэйси, так же как и с другими моими кузенами Брэмом и Линденом. Я виню в этом расстояние. Брэм и Линден уже давно живут в США, а Кейт служит в Афганистане. Полагаю, его военная служба закончена и он, по каким-то причинам, на пару дней приехал в Лондон. Мал путешествует по всему миру, работая фотографом, а Мэйси живет где-то в Африке и занимается благотворительностью.
В отличие от Наташи, у Кейра ответ не занимает много времени. Я соглашаюсь встретиться с ним в пабе Cask & Glass около казарм Букингемского дворца, чтобы быстро выпить, а возможно и как следует покутить.
К тому времени, как я добираюсь до паба, Кейр уже там.
Он сидит один за высоким столиком у окна, попивая пинту пива и пристально всматриваясь в людей, проходящих мимо. С его мускулистым телосложением, седеющими волосами и стальным взглядом он похож на стопроцентного солдата, хотя его борода делает его кем-то другим, как и униформа из джинсов, зеленой футболки и куртки карго.
— Привет, Кейр, — говорю я, когда подходя ближе.
Кейр ухмыляется мне и поднимается со своего места, крепко обнимая меня.
— Рад тебя видеть, Бригс, — говорит он чётким, тихим голосом. Он производит такое же удивительное впечатление, как и Дарт Вейдер. — Спасибо, что пришёл.
— Рад, что ты в городе, — говорю я, похлопывая по столу. — Хочешь ещё кружечку?
Он кивает, и я быстро иду к бару, чтобы взять нам по одной. Сажусь за стол и поднимаю бокал.
— Выпьем.
Я практически выпиваю пиво до дна.
Кейр поднимает бровь.
— Тебе это было необходимо, да?
— Ты не поверишь насколько.
— Ну, у меня было довольно дерьмовое время, если это заставит тебя чувствовать себя лучше, — говорит он, пробегаясь рукой по губам и челюсти.
— Не получится, — отвечаю ему. Не хочу вмешиваться в его дела, поэтому больше ничего не добавляю. До того, как пойти в армию, Кейр был довольно разговорчивым и общительным, хотя это было давно. Я не жду, что сейчас он что-то расскажет.
Он допивает то, что осталось от первого пива и только я хочу спросить его как там, в армии, как он говорит:
— Я ушёл из армии.
Я хмурюсь, делая глоток.
— Хочешь сказать, у тебя увольнительная?
Он качает головой.
— Нет. Я ушел. Никто не знает, — его глаза порхают к моим, и теперь я вижу, насколько они уставшие. Утомленные и раздираемые войной, они, очевидно, многое повидали. — Ты первый, кому я сказал. Мне ... Мне просто нужно было убраться оттуда, понимаешь? Кому сказать. Совсем не просто жить во лжи.
Мне ли, черт возьми, не знать.
— А твои родители? — спрашиваю я. — Мэйси и Мал тоже ничего не знают?