Мимо воли я то и дело бросала взгляды на неприметных незнакомцев, вошедших одновременно с нами в зал. Теперь, после того, как я узнала о подозрениях Диего и Келебрана, мне казалось, будто я ощущаю исходящую от них опасность. И я никак не могла решить, было ли то очередное пробуждение моего дара либо мое беспокойство стало результатом самовнушения.
Едва дождавшись окончания ужина, я, полная желания покончить с терзавшими меня сомнениями поскорее, громогласно объявила, что устала и собираюсь лечь спать пораньше. А затем решительно поднялась и, ни разу не обернувшись, вышла из зала.
С каждым шагом вверх по лестнице я ощущала, как тает моя решимость, а колени начинают подгибаться от страха. Мне захотелось развернуться и опрометью броситься обратно, но я сдержалась, только беспрестанно повторяла про себя слова Диего о том, что он не даст меня в обиду. Однако же стоило мне шагнуть в темный коридор, освещенный лишь слабым светом луны, как я усомнилась и в своих защитниках. А что, если они не успеют прийти мне на помощь? Или и вовсе решат, что я не стою того, чтобы из-за меня связываться с членами ордена? Зубы отчетливо клацнули и я ускорила шаг, почти переходя на бег. И, хотя я была готова, по собственному разумению, к самому наихудшему, все равно вскрикнула, когда за спиной раздались чьи-то торопливые шаги, а чужая рука опустилась на плечо.
Рот мне тут же зажала потная ладонь, вызвав волну дичайшего отвращения, от которого я содрогнулась всем телом.
— Риона, — прошипел на ухо знакомый голос, — Риона, не бойтесь, это я, Томас. Только не кричите, прошу вас.
И молодой торговец убрал ладонь от моих губ и слегка ослабил хватку на плече. Раздосадованная и, что скрывать, порядком разозленная, я резко развернулась.
— Что вы себе позволяете?
— Риона, — юноша склонился ко мне и приблизил свое лицо к моему, обдавая хмельным дыханием, — зря вы днем отрицали, что между вами и вашим мужем нелады. Он совсем не уделяет вам внимания, а вы женщина молодая, горячая…
Томас мерзко захихикал, а моя правая рука взметнулась словно сама собой и со звоном приложилась к его щеке. Смех оборвался, юноша уставился на меня недоверчивым взглядом, погладив пальцами пострадавшую щеку.
— Ты меня ударила… — медленно и как-то растерянно произнес он.
— Вы пьяны, Томас. Покойной ночи, — и я отвернулась от него, намереваясь проследовать дальше по коридору к своей комнате.
Но торговец схватил меня за руку. Что именно он собирался сделать, я так и не узнала, поскольку уже в следующий момент молодой человек отлетел к стене, с силой впечатался в нее и безвольно сполз на пол.