Томасу было ясно, что Беньямин огорчался, глядя на Лизу, которая, несмотря на сильную христианскую веру, проявляла слабость духа и раздражалась из-за всех этих неприятностей. Томас по опыту знал, что нельзя слишком привязываться к тем, за кем ведешь наблюдение: в конце концов ты перестаешь понимать, на чьей ты стороне. А уж если ты утратил правильную перспективу, то недолго и оступиться. Поэтому, с кем бы ты ни работал – с рокерами или пятидесятниками, первое правило гласило: чувства надо припрятать подальше и сосредоточиться на текущей задаче, иначе ты окажешься на скользком пути.
Томас не следил, сколько времени он провел за чтением, но за окном уже стемнело, и все тело у него ныло от долгого сидения в одной позе. Кругом стояла тишина, слышно было только, как плещет вода за бортом. Читать отчеты Беньямина было интересно, как хорошую книгу, когда ты постепенно все больше проникаешься сочувствием к главному герою. Томас быстро пролистал оставшиеся страницы, чтобы проверить, не встретится ли на них имя Якоба Месмера, однако не увидел ни одного упоминания. Он уже хотел отложить отчеты и пойти спать, но тут на одной из страниц случайно наткнулся на место, которое привлекло его внимание. Беньямин писал о том, что после занятий ему вместе с несколькими курсистами поручили забрать из церкви Девы Марии коробки. Коробок было много, в них лежали канцелярские принадлежности, книги и кое-какая кухонная утварь. Эти вещи оставались там с той поры, когда «Избранники Божии», не имея собственного помещения, пользовались залом заседаний при церкви. Беньямин описывал, как они под дружное пение перетаскивали большие коробки к себе на Бельгиенсгаде. Томас подумал, что, если память его не обманывала, эта улица должна находиться неподалеку от Амагера, всего в нескольких километрах от Кристиансхавна. Случайно он напал на след, и, возможно, ему не придется дочитывать все отчеты Беньямина.
В районе, где улицы носили названия стран, Бельгиенсгаде оказалась одной из самых коротких, так что исследовать ее не составляло большого труда. Она протянулась метров на пятьсот от Амагерброгаде до жилых кварталов на Ребербанегаде; на ней было несколько частных домов, несколько мастерских и несколько многоэтажных зданий, которые нуждались в срочном ремонте. Томас шел по улице с Мёффе, который то и дело тянул поводок, ему надо было обнюхать все новое, что им встречалось на пути. Сначала Томас пытался его приструнить, но в конце концов отказался от борьбы и отпустил поводок, позволив Мёффе бежать впереди. Хотя Беньямин не указал в своем отчете номер дома, Томас довольно ясно представлял себе, какого типа здание ему нужно искать: отдельно стоящий дом, в котором могут собираться тридцать-сорок человек. Многоэтажные здания исключались, и Томас сосредоточил внимание на той стороне улицы, где стояли большие виллы. Проходя мимо палисадников, он читал фамилии на почтовых ящиках, но ни один из домов не принадлежал общине пятидесятников. Дойдя до конца улицы, где расположилось несколько приземистых мастерских, он обошел здания с другой стороны, чтобы проверить, нет ли позади незаметного с улицы подходящего флигеля, но там не нашлось ничего, кроме небольшого гаражного комплекса. Он вернулся на улицу, где его встретил, виляя хвостом, Мёффе. Томас подумал, что, может быть, Беньямин имел в виду дом