– Правда? – спросил Хьюберт с распахнутыми глазами.
– Конечно. Каждый знает, что в конце месяца всегда остается меньше денег, чем должно оставаться. Это общеизвестный факт!
Лицо Хьюберта озарилось лучами счастья. «А Тилли была права, – подумал Мокриц. – Я лажу с людьми».
– Теперь наглядно подтвержденный и Хлюпером! – выдохнул Хьюберт. – Я сделаю это темой своей диссертации.
– Или просто темой для разговора с коллегами, – сказал Мокриц, дружески пожимая ему руку. – Ну что, господин Бент, найдем в себе силы удалиться!
Когда они поднимались по главной лестнице, Мокриц спросил:
– Кем приходится Хьюберт нынешнему председателю?
– Племянником, – ответил Бент. – Но как вы…
– Люблю наблюдать за людьми, – ответил Мокриц, улыбаясь себе под нос. – Ну и рыжие волосы, конечно. Зачем госпоже Шик два арбалета на столе?
– Семейные реликвии, сэр, – соврал Бент. Это была преднамеренная, вопиющая ложь, и Бент нарочно ее не скрывал. Семейные реликвии, как же. И она спит в кабинете. Да, она инвалид, но инвалиды-то сидят дома.
«Она не собирается покидать эти стены. Она начеку. И далеко не каждого пустит к себе на порог».
– Какое твое любимое занятие, господин Бент?
– Я выполняю свою работу с усердием и вниманием, сэр.
– Да, но что ты делаешь по вечерам?
– Перепроверяю итоги дня у себя в кабинете, сэр. Подсчеты меня… успокаивают.
– Ты в них так силен?
– Лучше, чем вы можете себе представить, сэр.
– Тогда, если я буду откладывать девяносто три доллара сорок семь пенсов в год в течение семи лет под два с четвертью процента – процент сложный – сколько…
– Восемьсот пятьдесят три доллара тринадцать пенсов при ежегодном пересчете, сэр, – невозмутимо ответил Бент.
«Да, и дважды ты называл точное время, даже не взглянув на часы, – подумал Мокриц. – Ты и впрямь силен в математике. Нечеловечески силен…»
– Отпуск?
– Прошлым летом я ходил в туристический поход по крупнейшим банковским домам Убервальда, сэр. Было очень познавательно.
– Это, наверно, заняло не одну неделю. Я рад, что ты нашел в себе силы оторваться от работы.
– О, было нетрудно, сэр. Госпожа Драпс, наш старший бухгалтер, каждый день, когда закрывался банк, посылала закодированные клики с итогами прошедшего дня в те места, где я останавливался. Я успевал ознакомиться с ними за вечерним штруделем и направлял ей свой ответ с указаниями и предписаниями.
– Госпожа Драпс хороший работник?
– Весьма. Она исполняет свои обязанности аккуратно и расторопно.
Он умолк. Они остановились наверху лестницы. Бент повернулся к Мокрицу и посмотрел на него в упор:
– Я проработал здесь всю свою жизнь, господин фон Липвиг. Остерегайтесь семейства Шиков. Госпожа Шик – замечательная женщина, лучшая из них. Остальные… привыкли получать то, что хотят.