Схватившись за грудь, опустился в кресло, невольно вспомнив Ивана Грозного. Тот бы мигом отослал сего боярина в Пыточную к Малюте Скуратову. Бояре рта не смели раскрыть. Ныне иное время. Смута до того расшатала трон, что усидеть на нем становится весьма нелегко. Народ, несмотря на сокрушительное поражение Самозванца под Добрыничами, знай, талдычит об «истинном царевиче Дмитрии». Даже пришлось вызвать вдовую царицу Марфу Нагую из Белозерской обители.
После смерти Дмитрия в Угличе, братья Нагие тотчас распустили слух, что царевича загубили люди Годунова. А вскоре на Москве приключился пожар. Борис обвинил Михаила Нагого и его братьев в поджоге столицы и заточил их в темницы. Вдову же Грозного, последнюю его жену, Марию Нагую, насильно постригли и отправили «в место пусто» — на Белоозеро.
Инокиню Марфу привезли ночью во дворец, где «Борис допрашивал ее вместе с женой. Когда Марфа сказала, что не ведает, жив ли ее сын или нет, то царица Марья выругала ее и бросилась на нее со свечою, чтоб выжечь глаза, но Борис защитил Марфу от ярости жены. Разговор кончился неприятными для него словами Марфы, что люди, которых уже нет на свете, говорили ей о спасении сына, об отвозе его за рубеж».
Марфу вновь удалили в обитель.
Глава 5
КОНЧИНА БОРИСА ГОДУНОВА
Потерпев сокрушительное поражение под Добрыничами, Григорий Отрепьев норовил быстрехонько убраться из российских пределов, но ему помешали путивляне. Те собрались на торговой площади и слезно заявили:
— Останься, царь батюшка, иначе нас ждет судьба Комаричей, кои претерпели лютые муки за верность своему государю. Останься!
Но слезы путивлян не тронули «царя»: он спешно готовился бежать в Польшу. Путивляне пригрозили:
— Коль намерение свое не оставишь, тот возьмем тебя под стражу и добьем челом Борису, дабы твоей головой заплатить вину свою.
Самозванец, испугавшись за свою жизнь, понужден был подчиниться воле горожан. Он не стал сидеть, сложа руки.
— Коль признали во мне природного царя, то послужите мне верой и правдой. Добывайте оружие, вступайте в мою царскую рать и несите деньги в казну и шлите гонцов в города и крепостницы моим царским именем.
Путивляне дружно откликнулись на призыв «Дмитрия Ивановича». Со всех концов южной украйны к Путивлю потянулись казаки и мелкопоместные служилые люди. Сам же Самозванец норовил поднять против Руси всех ее соседей. Столкновение Московского царства с Турцией на Северном Кавказе подало Лжедмитрию надежду на то, что ему удастся подтолкнуть Крым и Большую Ногайскую орду к нападению на Московию. К ханам помчали послы с дарами.