— Твоя Ксения держится как неприступная крепость. Царь делает ей дорогие подарки, но царевна выкидывает их из окошка. Вот это, сударь, натура!
— Откуда тебе известно, Жак?
— Не забывай, сударь, кем я являюсь. Капитаном роты личной гвардии царя. Каждое утро я обхожу дворец и вижу, как слуги подбирают под окнами царевны подарки его величества. Царь не знает, как ублажить принцессу. На сей раз он приказал мне привезти роскошный букет роз ее высочеству.
Василий насупился.
— Я на куски посеку все его розы!
— Не горячись, сударь. Я соберу прелестный букет. Здесь каждый немец считает свои долгом разводить в палисаднике эти божественные цветы.
— Ксения выкинет и цветы, коль они из рук Расстриги.
— Ошибаетесь, сударь. Не выкинет. Принцесса боготворит розы. Об этом царь узнал от служанки Ксении.
— От Оришки?.. Она ведает вкусы царевны. Розы Ксения и впрямь не выкинет. Но мне все равно тошно, Жак. Цветы будут поданы гнусным Расстригой. Тьфу!
— Успокойся, сударь. Эти цветы принесут радость царевне. Ты вложишь в них записку.
— Записку? — оживился Василий.
— Записку, сударь, в которой ты напишешь волшебные слова, от которых твоя возлюбленная будет на седьмом небе. Вот тебе перо и бумага.
Глаза Василия наполнились восторгом.
— Ну, гасконец! Ты настоящий друг.
— Пиши очень коротко, чтоб записка затерялась в букете… И вот что еще, мой любезный друг. В Кремле тебе показываться нельзя, но ты должен знать, как обстоят дела у царевны во дворце. Очень нужен надежный человек, который бы нес службу в государевых палатах. Прикинь, кому ты можешь доверить?
— Никому, Жак. Все, кто перешел на службу к беглому монаху, в моих друзьях не числятся.
— А среди тех, кто не перешел?
Василий долго не раздумывал:
— Федор Михалков. Стольник. Он ныне в Москве.
— Отлично, сударь!
— Рано радуешься, Жак. Федор Михалков терпеть не может Расстригу. Он не пойдет к нему ни за какие коврижки.
— Значит, вычеркни его из своих друзей. Истинный друг всегда поможет в беде. Ты хочешь облегчить участь своей возлюбленной?
— Лишний вопрос.
— Тогда уговори Федора Михалкова пойти на службу царю. Хорошо бы ему снова ходить в стольниках. Нынешний царь сделал широкий жест. Он милостиво принимает всех, кто ранее служил во дворце Годунову. Иноземцы ни черта не понимают вашего дворцового этикета. Михалков же — находка для царя.
— Я попробую, Жак, но…
— Никаких «но». Пиши записку и сегодня же побывай у Федора Михалкова. О, как жаль, что в Москве нет моих гасконцев.