Василий же начал службу стряпчим. Он стал делать все то, что делал его старший брат: в числе других стряпчих повсюду сопровождал государя Бориса Федоровича — на молебен в обитель, храм, Боярскую думу… По торжественным дням иногда даже нес скипетр и другие знаки царской власти.
Но больше всего Василию нравилось, когда стряпчие несли ночью караул на Красном крыльце государева дворца. Их облачали в лазоревые стрелецкие кафтаны, выдавали бердыши, навешивая на грудь (через плечо) берендейки с дробом и пороховым зельем. Каких либо происшествий не случалось, но караул хоть как-то напоминал Дмитрию ратную службу.
Если раньше братья встречались с матерью редко, то теперь они могли увидеться с ней почти каждый день, если надолго не отлучались из дворца.
Ныне Мария Федоровна была спокойна за сыновей. Дмитрий находится в кругу знати, да и Василий, ежели Бог даст, через год-другой станет стольником. Царь пока милостив к Пожарским, он доволен, как его дочь Ксения с небывалым тщанием постигает разные науки.
Опричь Марии Федоровны к обучению царевны был вновь приставлен патриарший архидиакон Михайло, один из известных грамотеев Москвы. Еще пять лет назад, по благословению святейшего Иова, он пришел к царевне с лебяжьими перьями и чернилами и принялся учить Ксению буквам. Девочка порывалась сама взяться за перо, но он ее останавливал:
— Ты допрежь головой усвой, царевна, а руками всегда угонишься.
Усвоила Ксения и древнерусский букварь с титлами, заповедями и кратким катехизисом, затем перешла от азбуки к чтению Часовника и Псалтырю, а в конце года начал разучивать Охтой, от коего перешла к церковным песнопениям страстной седмицы, что трудны по-своему напеву. Царевна, на удивленье Марии Федоровны и архидиакона, за какие-то два-три года прошла всё древнерусское церковное обучение. Она мола бойко прочесть в храме часы и довольно успешно спеть с дьячком на клиросе по крюковым нотам стихиры и каноны. При этом Ксения до мельчайших тонкостей постигла чин церковного богослужения, чем немало подивила самого патриарха Иова.
Святейший сказал царю:
— Дочь твоя зело в священных писаниях искусна и к пению божественному навыкла. Голос у царевны отменный.
Борис Федорович довольно огладил перстами кудрявую бороду.
— Слава Богу.
Когда Михайло через год вдругорядь посетил Ксению, то был немало удивлен ее познаниями: царевна не только постигла латынь, но даже изведала «Тацитовы гистории», «Цицеронову книгу», «Книгу римских законов», труды Аристотеля и Платона. Все эти переводные рукописи были писаны на тонком пергаменте в золоченых досках.