— Я рада видеть, ваше высочество.
— Ты здорова, Эльза?
— Как никогда, мой возлюбленный! — воскликнула лукавая прелестница и кинулась Густаву в объятия.
— Но купец Отто Браун? — покрывая жаркими поцелуями лицо Эльзы, произнес Густав.
— У меня не было другого выхода. Ты совсем забыл свою малышку. Какой же ты негодник! Негодник!
Эльза так принялась целовать обрадовавшегося принца, что тот едва не задохнулся.
Насытившись сладостными поцелуями, раскрасневшаяся Эльза показала рукой на стол, уставленный винами, сладостями и фруктами.
— Надо отметить нашу встречу, мой милый.
— Конечно же, моя несравненная Эльза. Мы будем веселиться, и заниматься любовью. Я счастлив!
Перед третьим бокалом Эльза кивнула на окно.
— Посмотри в палисадник, мой котик. Посмотри, какие у меня чудесные розы.
Густав посмотрел, издал восхищенный возглас и побежал в палисадник. Эльза же накапала в бокал живительного снадобья и спрятала пузырек в один из шкафчиков. Густав вернулся с охапкой роз, осыпал ими Эльзу, а затем принялся неистово целовать ее глаза, ушки, шею, ослепительную грудь…
Эльза, томно закрыв глаза, ослаблено прошептала:
— О, мадонна…Какой же ты сладострастник. Давай выпьем еще вина, а затем мы предадимся ласкам. О, мадонна…
После бурных, иступленных утех, Густав почему-то крепко уснул, чего с ним никогда раньше не случалось. (Эльза не знала, что в составе снадобья находилось и сонное зелье). Она покрывала его молодое, обнаженное тело поцелуями и нежно приговаривала:
— Мой котик устал меня ласкать, мой котик утомился…
Ближе к вечеру Эльза услышала за окном десятки голосов. Прикрывшись легким шелковым халатом, она распахнула ставни окна с вырезанными сердечками и увидела перед собой хозяина аустерии (кружечного двора), виноторговца Ганса Крюгера в пышно завитом парике, бархатной куртке и с дымящейся трубкой во рту.
— Мы пришли, прекрасная Эльза, поприветствовать принца Густава. Пришли с музыкантами, вином и пивом. Немецкая слобода хочет отпраздновать приезд высокого гостя. Разреши, прекрасная Эльза.
В умной головке Эльзы сразу мелькнула радужная мысль: «Надо непременно впустить гостей, и весело отметить возвращение Густава. Пусть вся Москва узнает о нашем счастье. Удача сама плывет в руки. Царь Борис совершенно откажется от намеченной свадьбы. Все складывается чудесно, дева Мария!».
Немцы толпились у дома Эльзы не менее получаса, пока Густав не пришел в себя и не облачился в камзол, и только тогда немцам было дозволено войти в дом.
Гости, соблюдая этикет, восторженно приветствовали его высочество, а затем они были приглашены за стол. И началось пиршество! Скупые немцы не жалели вина, фруктов и сладостей, принесенных из дома. (Тщательно продуманный план купца «Отто Бауэра» воплощался в жизнь). В просторном зале веселились и немецкие женщины в пышных, как колокол, фижмах и шлепах. Под скрипки, альты и гобои танцевали церемонные менуэты, развеселые англезы и контрдансы. Всем места для танцев не хватило, и добрая полвина гостей высыпала на улицу.