— Все верно. Я её и попросил, — кивнул Вагнер, проводя пятерней по голове.
Волосы отрасли и стали такими, как прежде — короткие, торчащие вызывающим, но привлекательным «ежиком». Фреде хотелось коснуться взъерошенных прядок, проследить кончиками пальцев к затылку, провести по гладкой коже сильной шеи, тронуть губами его четко очерченный подбородок…
Она вспомнила, как он реагировал на ее прикосновения…
Фреда тряхнула головой, прогоняя наваждение. Её снова затрясло и уже непонятно от чего больше — от холода, или от волнения.
— Я так и знала, — заявила она, подходя к дивану и беря лежащий там плед.
Она завернулась в него и, стуча зубами, вернулась на свой стул.
— Ты замерзла, — заключил Вагнер, — и ослабла, дав мне кровь. Здесь есть какая-нибудь еда для тебя?
— К-кофе и ч-чай, — стуча зубами, проговорила Фреда. — П-пойду, подогрею чайник. Мне от одного взгляда на тебя становится еще холоднее.
Рейнхард окинул себя непонимающим взглядом.
— Я не в смысле каких-то там сантиментов, — поспешно добавила она, выходя из гостиной. — Просто дико видеть голого мужика в выстуженном домишке. Я мерзну, а ты сидишь, как ни в чем не бывало.
— Ну, я-то не мерзну, — отозвался Вагнер. — И если у тебя нет ничего, чем бы я мог еще прикрыться, то извини — никак больше исправить это не могу. Ты же знаешь, что моя одежда сгорела.
— Накинь хотя бы плед, для видимости, — повысив голос, проговорила она из кухни, — там, на диване лежит еще один.
Фреда прикусила щеку изнутри и зажмурила глаза, страшась, что голос выдаст ее с головой. Вовсе не по причине холода волновал ее неприкрытый вид Вагнера. Видя его почти обнаженным, она не могла прогнать из головы картины их близости.
…Текущий по венам жар от касания тел, ослепительный свет в момент кульминации, соединенье губ, слова, что они шептали друг другу…
И всё, абсолютно всё, что говорила и чувствовала она, было совершенно искренним.
Ожидая, пока закипит чайник, Фреда насыпала кофе в чашку, отыскала в шкафчике початую пачку соленых крекеров. Подсохшие, не очень аппетитные, но сойдут, чтобы немного притупить голод. Как же она не подумала про еду, отправляясь сюда? Если честно, то она вообще мало, о чем подумала.
Когда вернулась, держа в ледяных пальцах кружку с кофе, в гостиной было значительно светлее и… теплей. Освещенность объяснялась просто — Вагнер зажег еще три свечи и расставил их по всей комнате. А вот повышение температуры в нетопленном доме естественными причинами Фреда объяснить не смогла.
Вагнер сидел все там же на диване, накинув на плечи плед и прикрыв себя от шеи до колен.