— Хорошая сага про счастье, — сказал ярл Эймунд, — только имена режут слух, как лай собаки, но там столько богатства в этой Серинде…
— Счастье, это отсутствие боли, телесной и душевной, — сказал Рагдай.
— Счастье, это золото, женщины, слава! — с чувством абсолютной правоты, сказал ярл.
— С востока везут шёлк, его продают в Константинополе по весу золота, — проговорил мечтательно Йёран, вставая, чтоб размять ноги, — одежда из шёлка не стирается от времени, паразиты в нём не заводятся, удобен и прохладен в жару, не то, что шерсть. Вот бы найти способ плыть туда, а не идти с караванами по пустыням.
— Самое ближнее, куда можно доплыть по воде, это если плыть по Хазарской реке из Тёмной земли кривичей и муромы, это до южного берега Хазарского моря, — ответил Эйнар, косясь на задумчивого Вишену, — так отсюда быстрее добираться до Багдада, чем вокруг всей Европы.
— Только там много волоков через лес, никем не обустроенных, лесные жители нападают, туда сейчас никто не сунется, — сказал Йёран, — правда Рагдай рассказывает, что князь кривичей Стовов построил город Каменную Ладогу и Стовград, но этого мало.
— Предлагаю выпить византийское вино за то, чтобы дорога из Восточного моря в Хазарское стала явью, — с этими словами ярл Эймунд взял со стола питейный рог зубра и подставил его под кувшин служанки. Все поступили так-же со своими сосудами. Когда вино торжественно было выпито, дом наполнился чавканьем, хрустом костей на зубах. Несмотря на то, что пир длился уже третий день, ярл Эймунд и Овар всё ещё ели с большой жадностью.
Наблюдая за черноглазой служанкой-рабыней Сельмой, Эйнар пожал плечами и заглядывая в свой пустой рог, спросил:
— Где в этой саге связь с сокровищами Рейна?
— Пить вино, и вообще пьянство, это добровольное помешательство, сказал Аристотель, — произнёс по-гречески Рагдай и добавил по-норманнски, — здесь такая же связь, как у беременной и северного ветра.
Все засмеялись. Особенно веселился Овар. Утирая слёзы, ярл Эймунд сказал:
— Золото Рейна тут не причём, эта сага о золоте Сиринды.
— Говорят, там одна женщина в день делает четверть куска шёлка, — сказал Овар, стряхивая со своей бороды крошки, — мне бы пару таких рабынь-мастериц, и через месяц можно было бы сшить шёлковый парус. Лёгкий, пурпурный, с драконами из огня, как на корабле Одина.
— Кроме рабынь потребуется ещё шёлковые черви, что дают нить, вроде, сирийцы умеют тоже делать шёлк, — сказала, входя в дом, Маргит, садясь рядом с Вишеной.
Сидевшие по левую сторону от ярла Эймунда его сыновья Эрик и Акар хмуро уставились на них.