- Вы вели у нас несколько лекций, Дмитрий Александрович. По апелляциям и отказе в возбуждении. - Харламов ухмыльнулся после её слов, но Маша не смутилась. - И я была на одном из ваших процессов.
Это его заинтересовало. Он на Машу взглянул открыто.
- Так ты отличница!
У него были пронзительные голубые глаза. Совсем, как у сестры. Стасу вот достались карие, от отца. Он, вообще, был очень похож на Бориса Николаевича. А от взгляда голубых глаз членов этой семьи, Машу мороз пробирал.
- Я закончила с красным дипломом.
Это было её личным поводом для гордости. Но Харламов разочарованно поморщился.
- Плохо.
Маша растерялась.
- Почему?
- Из отличников редко выходят хорошие адвокаты. С красным дипломом тебе надо было идти в прокуратуру.
- Я не хочу в прокуратуру.
Дмитрий улыбнулся ей.
- А чего ты хочешь, Маша?
Вопрос показался опасным. Причем не только ей. Стас рядом заёрзал, Борис Николаевич смущённо хмыкнул, а Люся открыто возмутилась.
- Что ты пристал к девочке? Взрослый мужик, а ты к девочке пристаёшь.
Харламов даже не подумал смутиться. Удивлённо вздёрнул брови.
- Я не пристаю. А если и пристаю, ты виновата.
- Дима, - не выдержал Борис. Посмотрел с намёком. Дмитрий Александрович руками развёл.
- Я есть хочу. Она пирогов напекла, а меня не кормит.
- Ты же не один в доме, - мягко упрекнула его Люся. А когда мимо проходила, по плечу погладила.
- И даже не главный гость, - кинул упрёк дяде Стас.
Маша, пытавшаяся пережить недавнюю ситуацию, совсем не ожидала, что Дмитрий посмотрит ей прямо в глаза. А он посмотрел и сказал:
- Видишь? Никто не любит юристов. Потому что никто не любит правду.
- Не знал, что ты правдой апеллируешь, - подивился Борис Николаевич.
- Если я что-то говорю, это становится правдой, - с нескрываемым пафосом оповестил всех Дмитрий Александрович, но все только посмеялись. Все, кроме Маши.
- Пойдёмте за стол, - приняла решение Анна Александровна. Даже сделала попытку Маше улыбнуться.
- Наконец-то, - проворчал Дмитрий. И поинтересовался: - Люся, ты ведь испекла мои любимые, с рыбой?
- Специально для тебя.
Он стиснул родственницу в объятиях, когда они поравнялись.
- Никто не печёт таких пирогов. Ты можешь собой гордиться, тебе есть ради чего жить. Далеко не всем так везёт.
Стас с дивана поднялся и потянул Машу за руку. А Борис Николаевич вдруг совсем рядом с ней проговорил:
- Маша, вы не относитесь к словам Димы всерьёз. У него туго с чувством юмора, точнее, он у него чёрный. И злой.
Стас усмехнулся, поддакнул отцу.
- Да. К тому же, ему противопоказано быть некормленым. Он невыносим становится. Но, вообще, он классный.