Это было обидно, и Маша замолчала. Но Стас извиняться не собирался, счёл, что будет достаточно примирительно-добродушного тона.
- Машунь, давай перестанем обсуждать это. И, вообще, обсуждать мою семью.
Она в растерянности моргнула.
- А когда я их обсуждала?
Стас недовольно поджал губы, рукой махнул.
- Ты меня поняла.
- Нет, не поняла. Когда я их обсуждала? Стас, ты познакомил меня со своей семьёй неделю назад. И именно тогда всё сломалось.
- Что сломалось? Что ты выдумываешь?
- Ты прекрасно понимаешь, о чём я. – Она смотрела ему в лицо, и видела, как Стас мрачнеет на глазах и у него каменеет линия рта. Тот разговор, на который она его откровенно выводила, ему не нравился. И он даже попытался его пресечь.
- Я предлагаю забыть всё, что произошло. Я поговорил с родителями, и мы пришли к выводу, что ещё рано принимать настолько серьёзные решения.
- В каком смысле?
Стас сдавленно кашлянул, на стуле откинулся, а вышло так, словно пытался от Маши быть как можно дальше в этот момент, чтобы она своим возмущением или недовольством не смогла до него дотянуться.
- До свадьбы ещё не один месяц, мы ещё сможем лучше узнать друг друга, всё обсудим, и тогда уже решим…
- Что?
- Маша, перестань задавать мне вопросы!
- Тогда говори так, чтобы мне не пришлось их задавать. Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Что мы после решим?
- Всё, - проговорил он веско, при этом ничего не объясняя. Только взглянул выразительно.
Она рассмеялась. Настороженно, обиженно, и глядя на любимого недоверчиво.
- Предчувствие у меня такое, что если ты что-то и будешь обсуждать и решать, то не со мной. А мне какая роль в этом отведена, Стас?
Он наклонился к ней через стол.
- Маша, ты сама себя слышишь?
- А ты себя слышишь? – адресовала она ему тот же вопрос.
- Говори тише, - шикнул он на неё и тут же заулыбался кому-то из знакомых, что не вовремя обратил на них внимание. А Маша не могла никому улыбаться. Она будто окаменела внутри. Смотрела на Стаса, слушала его, и вроде бы он улыбался привычно и легко, но за каждым его словом она чувствовала умысел и попытку избежать ответов на её вопросы. А ещё он старательно играл на публику. И её просил о том же. – На нас люди смотрят, ни к чему им наблюдать подобные сцены.
- Вот поэтому нам и не нужно было сегодня приходить сюда. Нужно было поговорить один на один.
- О чём поговорить? О том, как я не прав?
- А ты прав?
- А ты права? Ты права, требуя от меня того, чего сама всячески избегаешь?
- Что ты имеешь в виду?
- Правду. Я имею в виду правду, Маша.
Он смотрел на неё уличающе, и даже щурился очень знакомо. Взгляд был не ледяной харламовский, но щурился Стас один в один, как Дмитрий Александрович. Правда, того же эффекта не получалось, Маша только злилась, остановиться и обдумать свои слова и действия желания не вызывало. Это же Стас! И он не прав. И несправедлив.