Раздался глухой хлопок, Харламов бутылку от себя подальше отодвинул, из горла пролилось немного пены и шампанского.
- Дамы вперёд, - сказал он, протягивая Маше бутылку.
Она её приняла, но на Диму взглянула в сомнении.
- Нам завтра в суд не надо?
- Не надо, - успокоил её Харламов. И поторопил: - Пей.
Маша головой качнула, смеясь над самой собой. Но шампанского всё-таки глотнула. В нос ударили пузырьки, Маша захлебнулась и тут же рассмеялась. Вернула Диме бутылку. Он наблюдал за ней с довольной улыбкой, тоже сделал пару глотков. Правда, тут уже поморщился.
- Дрянь. Не везёт мне сегодня с выпивкой.
- Что ты ожидал получить от паркового каталы?
- Ты права.
Он обнял её за плечи, и они пошли в противоположную от площади сторону. Улица была хорошо освещёна, под ногами плитка, похожая на старинную брусчатку, над головой чугунные фонари, а впереди, в сквере, шумели липы. И идти было хорошо и приятно, дышалось легко, настроение непонятное, не радостное и расслабленное, скорее, какое-то бездумное. А под тяжёлой мужской рукой приходило спокойствие. Возможно, это было ошибкой, Маша даже говорила себе, что совершает ошибку, каждый шаг ведёт её не в ту сторону, всё дальше от Стаса, но она шла и дышала, дышала полной грудью. И пьянела от этого воздуха, а не от шампанского, которое пила маленькими глотками.
- Куда мы идём?
- Гуляем, - ответил Харламов. На Машу посмотрел. – Ты устала?
- Нет. Просто интересно, куда нас эта дорога заведёт.
- Куда-нибудь да заведёт. По-другому не бывает. Знаешь, я недавно поймал себя на мысли, что редко бываю на улице. Если только хожу от машины и к машине.
- А как же особняк твоей сестры? – не удержалась Маша от иронии.
Дима хмыкнул.
- Я же там на садовой скамейке вечера не провожу. А тебе нравится?
- Что? – не поняла она и даже насторожилась.
- Дом. Дом понравился?
Наверное, в этом вопросе был особый умысел, и его тень Маша даже сумела уловить. И поэтому сказала:
- У меня такого никогда не будет.
Дима, не скрываясь, рассмеялся.
- Не факт.
- Ты специально?
- Я не про Стаса. Но у тебя тоже может быть такой дом.
Маша решительно качнула головой.
- Нет, не хочу. Что мне в нём делать? С тоски умереть можно.
Его рука прошлась по её плечу.
- В этом ты права.
- К тому же, - Маша взяла Харламова под руку, - мы, в смысле, я, люди, простором не избалованные.
Дима рассмеялся, но тихо, будто пытался скрыть от Маши это. Голову закинул, даже зажмурился. Но она всё равно продолжила, с ноткой язвительности:
- В провинции, Дмитрий Александрович, знаете ли, подобное редко встретишь. А уж куда нам, с нашими рабочими зарплатами. Одно слово: электорат. Вы так нас называете?