— Эта одежда — она не твоя. — Рик качает головой. — Такое ощущение, что она тебе даже не подходит. Будто она…
— Фальшивка? — шепотом спрашиваю я. — Все во мне кажется фальшивым.
Рик пристально смотрит на меня.
— Ты и правда это сделала. Хотел бы я все помнить.
— Я бы тоже этого хотела. — Эти слова меня чуть не убивают.
— Если ты надеешься, что я брошусь тебя целовать… — начинает Рик и запинается. — Но часть меня желает этого, чтобы понять.
— Понять?
— Каково это будет. Если мы раньше были вместе, может…
— Рик? — шепчу я.
— Ты была моим единственным другом. Когда ты уехала, мне было тяжело. Я скучал по тебе. Потом брат попал в тюрьму, и я остался совершенно один. Меня все… бросили. Когда мы снова пересеклись в средних классах, я думал, ты мне что-нибудь скажешь. Поддержишь меня. А вместо этого ты прошла мимо, будто мы вообще ничего друг для друга не значили.
Рик качает головой и, отвернувшись, неотрывно смотрит на реку. До меня доносятся вопли и визг бегающих по газону детей, а щекочущий нос аромат жареных сосисок для хот-догов заставляет мой живот заурчать от голода. Я даже не помню, ела ли что-то на ланч.
Смаргиваю слезы.
— Мне жаль, что я была такой жестокой.
— Я понимаю, что ты тот же самый человек, но в действительности ты другая. Она меня никогда не привлекала, в отличие от тебя. — Рик ласково проводит ладонью по моей щеке, но тут же убирает руку. — Может, если бы ты не была с тем придурком.
Донован. Я и забыла о нем.
— Он не… — Я качаю головой. — Он не так уж и плох, если узнать его получше.
Мы молчим целую вечность.
— И что дальше? — спрашивает Рик.
— Не знаю. Кроме того, что я должна выяснить, кто упрятал папу за решетку, и вытащить его? Не знаю. Это не вернет потерянного времени, но я не могу позволить ему там остаться.
— И как именно ты собираешься все это провернуть?
Пожимаю плечами.
— Пойду к папе на свидание. Надо же с чего-то начать. Даже несмотря на то, что ничего уже здесь не будет, как надо, я должна помочь ему, прежде чем… — Я не собиралась выкладывать ему так много.
— Прежде чем что?
— Мой мозг полностью сольется с этой временной линией. — Делаю глубокий вдох. — Я вспоминаю вещи, которых не должна помнить. Начинаются головные боли вроде той, свидетелем которой ты стал вчера. Я знаю… это было опасно. Я не предполагала…
— Но все равно сделала? — Он прищуривается. — Ты когда-нибудь думаешь о последствиях?
— Иногда, — снова пожимаю я плечами.
Пытаюсь коснуться плеча Рика, но он отдергивает руку.
— Все это нервирует. Ты знаешь все эти вещи, которые тебе говорила какая-то другая версия меня, и смотришь так, будто чего-то от меня ждешь. Чего? Я что, снова обязан в тебя влюбиться? Потому что ты рассказала, что именно так все и должно быть?